Творчество

19 августа 2019
( Москва )
0 885 0

Сборник стихов

Автор: Александр Балтин

Александр Балтин - член Союза писателей Москвы, автор 21 поэтической книги, свыше 550 публикаций в 80 изданиях России, Украины, Беларуси, Башкортостана, Италии, Польши, США, лауреат международных поэтических конкурсов, стихи переведены на итальянский и польский языки.

Работы Александра Балтина:

ЛУККА

Есть в Лукке площадь, сжатая домами,
Овалом сверху видится она.
Опал сереет, не играет с нами
Мерцанием, прозрачным, как весна.

Дома покрыты красной черепицей,
Густеет цвет, и воздух синий густ.
Он возгласом нарушится иль птицей
И бульканье издаст, отнюдь не хруст.

Теснины улиц, старые изломы.
Кафе открыто - что ж! Сиди и пей.
Гляди, как человек ушёл из дома,
Чтоб вечером придти к семье своей.

И фруктами торгуют и цветами:
Не обжигают пышные костры.
И мы порой не понимает сами,
Насколько ощущения остры.

ФЛОРЕНЦИЯ

Зеленовато-серая вода
Качает щепки, корки апельсинов.
На Ponte Vecchio пёстрые стада
Туристов бродят, прошлое отринув,
Сегодняшним любуются - о, да!

Тут массу сувениров продают,
И серебро пойдёт, и бронзулетка.
Дома желтеют, спрятавши уют.
Цветы на подоконниках цветут -
И с ними говорят с тоски не редко.

Оранжевое солнце дарит мёд.
Но жар высокий купол не расплавит.
А переулок замедляет ход
К творению, какое Бога славит.
Траттория - забвение забот.

От всех красот шалеет бедный мозг.
Сквозящие высоты, пенье арок.
Любой по сути интересен мост.
А день поближе к вечеру не жарок -
Он всё тебе отдал, что только мог.

ФЛОРЕНТИЙСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Где некогда сады латинских изречений
На фоне золота в изделиях растил
В эмалях дивных мастер-ювелир,
Торгуют всем подряд, без сожалений.

Но как тогда поют с церквей колокола.
В толпе людей священники мелькают -
Не цветники духовные, банальные дела
Их чаще обольщают.

Цвет Арно сер, зеленоват отлив.
Иконы древние не ослепят в соборе,
Куда зайти порою страшно, отворив
Тяжёлый свод двери в резном уборе.

Оранжевым немного пахнет грусть.
И золотятся на лотках лимоны.
Но ариозо времени ты знаешь наизусть,
А музыки земной приятнее законы.

ТОСКАНА

Белеет башня, чей наклон уже
Банален, а трагичен ли - не знаю.
Колонн сквоженье - светопись в душе
Оставит. Подойти не бойся к краю.
Массивен крест, верней, массивен храм.
Из Пизы заберёшься сразу в Лукку.
По переулочкам побродишь там -
Спасибо за житейскую науку.
Сиена - где зелёные холмы -
Откроет площадь с церковью. Оттуда
Вернее видно дней прошедших чудо.
Взмыв старой башни оценили мы.
Флоренция, чей чёток силуэт,
Раскроется своим поющим камнем.
Не каждый дом здесь всё-таки прославлен,
Но каждый люб - таков её сюжет.

ДОМ ДАНТЕ ВО ФЛОРЕНЦИИ

Дом угловой, замшелый и корявый,
Как будто из породы крепостной.
Дом, не интересующийся славой
Рождённого поэта в нём, собой
Пугающий, далёко-величавый,
От будничности серой отстранён -
В пространство слишком мощно врезан он,
Чтоб услыхать звенящие терцины,
Чтоб оценить вершины и глубины.
Не дом, конечно. Крепость, бастион.

Пропущены сквозь тысячи сознаний,
Сквозь тыщи тыщ - чистилище и ад,
И рай в мерцанье золотых сияний,
А из него упасть нельзя. Блестят
Высоты. И не имут оправданий
Грехи, они, как гири, тянут в ад.

А дом стоит, все переживший бури, -
Поэма, может быть, сама в миниатюре?
Изгнанье автора и флорентийский гнев
Видали эти мшистые громады,
Которым счастья и тепла не надо.
Дом выжил, всем былым переболев.

ТРИЕСТ

Когда бы довелось тебе из мест
Реальности какой-то сделать выбор,
То, вероятно, выбрал бы Триест,
Прохладный, серовато-бледный, ибо

В нём чудно тишина растворена.
И свет лежит на линии канала.
И тайна старых зданий не страшна,
И жить возможно тихо, вполнакала.

Происходило действие романа
Вот здесь - того, который ты любил.
Известно расписание тумана
И холодов. Что прибавляет сил.

Тут сдержанны дома. И нет излишеств.
Все эти портики, порталы! Лес
Какой мечтою человечьей дышит,
Но души не возносит до небес…

РИМ. ПАМЯТИ ВЯЧ. ИВАНОВА

Он жарко булькающий воздух
Вдыхал, как нынешний турист.
И видел площадей громоздких
Раскат. И вечер не был мглист.

Латынь сады свои раскрыла
Его очам, его уму.
И щедро семена дарила
Стихам, опровергавшим тьму.

Сиренев, нежно-фиолетов
Закатный цвет. Блестит фонтан,
И свой сюжет плетёт при этом,
Как замечательный роман.

Что от гностической Софии
Усвоит современный мозг?
Важней монеты золотые,
Успех, ещё - карьерный рост.

Над Римом ангелы парили
На протяжении веков.
И будто восставали были
Былых основ из наших снов.

Сквозили пинии в небесных
Просторах. Фейерверк цветов.
Какие же увидел бездны
Иванов, знавший своды слов,
Сакраментальных и чудесных?
Ценивший тайнопись миров,
В которых люди неуместны.

РИМСКИЕ ОСКОЛКИ

1

Воздух льётся в арки Колизея!
Ласточки мелькают? Или нет?
Большего под небом нет музея.
Знаешь золотистый римский свет.

Цезарийский Рим! Любовь и слава!
Кости белых траурных колонн.
И росли фонтаны - слева, справа,
Каждый прихотливый, будто сон.

Лестницы громоздкие прельщали,
Изобилье серых голубей.
Все дома как будто привлекали
Вечерами пестротой огней…

2

Фонарь фантазий загасить легко -
Гектары блёсткого стекла сияют.
Бетон белеет, будто молоко,
И современные конструкции пугают.
Руины так недавно лицезрел,
Чертополох покрыт был серой пылью.
Рим изменился, он помолодел,
Иль постарел - но так ли, право, сильно?
Под вечер тут ослабила жара
Лихую хватку. Голоса гортанны.
Споткнулся - и рыжеет кожура.
Не растянулся - это ли не странно?
Стена красна, и обнажён кирпич
В углах её, облезла штукатурка.
А лестница, чья высота ажурна,
Догнать стремится уходящий луч.

3

Рукой подать до Ватикана!
Здесь неохота повернуть -
Раз обольщение стакана
Приятно расширяет грудь.

Кафе на улице. И кьянти
Горит рубиновым огнём.
Сидишь, как будто на веранде,
Прогретой каменным теплом.

Нутро кафе не привлекает.
Как много важных голубей!
И в воздухе они мелькают,
Как мысли о судьбе своей.

4

Двух сероватых башен острия
На площади ди Спанья,
Презрев легко любые зданья,
Возносит лестница на гребень бытия.

Смуглы дома - ужель покрыл загар
Их стены?
О, несомненны
Цветы мечтаний и душевный жар.

Клубок дельфиньих тел, ну а Тритон
Трубит в улитку, звук не извлекая,
Толпа пестреет, потная, цветная.
Искрит фонтан, хрустально разбивая
Дворец воды, чтоб новый встал притом.

5

Здесь Гоголь жил, а где-то рядом Норвид.
Тут зелен мох фонтанов, мох руин.
И зноя крутоват полдневный норов,
И пиний свет спасает нас один.

Тут Пиранезе острою иглою
Пел зодчество, одолевая грусть.
На мостовых не встретите героя,
Способного нести былого груз.

Но мотоциклы хрипом, рёвом, гулом
Вторгаются в неспешность бытия.
И, побывав в раю архитектурном,
В реальность возвратиться должен я.

ВАТИКАН

Из Рима в государстве малом
Мы очутились, где собор
Парит в полёте небывалом,
Переполняя каждый взор.

Первосвященника покои
Покажут нам издалека.
Смешав небесное, людское,
Кипят прошедшие века.

И генерал иезуитов
Здесь обитает…Не страшат
Тебя подвалы антибыта,
Где тайны прошлые лежат?

По подземельям Ватикана
Должно быть, призраки бредут.
Как сгустки серого тумана,
Возникнут там, а после тут.

Но город, выжженный на солнце,
Вздымает стены высоко.
И жизнь сама легко смеётся,
Даря и мёд и молоко.

САН-МАРИНО

Гора Титано, крепостные стены
Средь зелени, глубокой и густой.
В сей жизни невозможны перемены -
Спокойной, тихой, радостной, цветной.

Каменотёс - Марино - эту гору
Долбил, а после город основал.
Понятье "государство" будет впору -
Неважно, что участок суши мал.

Равеннский экзархат давил когда-то
Республику - игрушечно мала.
Сады её теперь цветут богато,
И звучные над ней колокола.

Представишь - с арбалетом старый лучник
Глядит пристрастно со стены вперёд.
В траттории сейчас с тобой попутчик
Твой бывший золотую граппу пьёт.

И воздух чистый золотится тоже.
Стена собора! Бел его кристалл!
С действительностью ссориться негоже,
Пусть даже от неё давно устал.

ВЕНЕЦИЯ

Если есть Венеция на свете,
То не всё так безнадёжно, друг.
У Сан-Марко голуби и дети,
И вообще людей полно вокруг.

Голуби, взлетевшие с карнизов,
Ведь не возвращаются туда.
Карнавал прошёл, бросая вызов
Скудости житейской, как всегда.

Всё резное здесь, дома ажурны,
Серый цвет, и часто - красный цвет.
Купола. Колокола. И нет
Ощущенья - бытие абсурдно.

То есть ход Венеции, когда
Ты попал в неё! Частило сердце,
Ухнуло куда-то! не беда,
Есть же соль - тогда не надо перца.

Есть мосты! Прекрасные мосты!
Львы крылаты - жалко не взлетают.
Если мир за жизнь полюбишь ты,
Значит дни недаром утекают.

Тайнопись дворцов! Они таят
Сундуки, картины, гобелены.
На тебя невидяще глядят -
Ибо ты не нужен в их Вселенной.

Серовато-зелена вода,
В ней легко двоятся отраженья.
Жизнь отдать захочешь иногда
За одно мгновенье.

АССИЗИ

Дымка серебром преобразует
Листья и весёлую траву.
Родина Франциска существует
Для тебя сегодня наяву.

Жёлтая чуть в прозелень равнина -
Цвет ржаной, такой уютный цвет.
Дальше будут фрески исполина,
Перспективу давшего, как свет.

Переулки, улочки крутые,
И булыжный путь - всегда наверх.
Краски там, в соборе, золотые
С синевой смешал далёкий век.

На карнизах голуби сидели
И взлетали, к башням устремясь.
Ты же ощущал на самом деле
Смертную - но с целым миром - связь.

ТРАПЕЗА В БОЛОНЬЕ

Курчаво-нежная Болонья
Сулит отменную еду!
Болонья жирная! Спросонья
Себе припомнил на беду
Средневековое названье.
Краснеет срезом колбаса!
Сыров, паштетов волхвованье!
Зайдёшь поесть на полчаса -
Застрянешь на полдня в харчевне.
Старейший университет.
Незнание всего плачевней
В судьбе. А что там на десерт?
Средневековые схоласты
Ведут по коридорам спор.
А солнце дарит нам богатство -
И мнится золотым собор.

НЕАПОЛЬ

Сине-акварельный силуэт
Города рассветного мерцает.
Чуть курясь, Везувий много лет
Неаполитанцев не пугает.

Порт сквозит прозрачной синевой.
Мачты-пики даром колют небо.
Утренний всегда хорош покой
С запахами кофе, крова, хлеба.

Тишину взрывающий надрыв
Мотоцикла! Молодёжь криклива.
Ты не ожидаешь перспектив,
Сам Неаполь - это перспектива.

Закутки дворов - уже и те
Потрясут сознанье, а колонны?
И на них взираешь, потрясённый.
А слоенье образов в воде?

Ночью отражает фонари,
А сейчас - тебя, когда захочешь.

Если ты о будущем хлопочешь,
Можешь просмотреть этюд зари.

* * *

Монастырское око взирает
С высоты на извивы дорог.
Белизною стена ослепляет,
Не добраться туда - видит Бог.
Сокровенно гнездо чистых душ,
Укреплённых трудами к тому ж.

И гора, хоть безлесая, всё же
Крутоват - взберёшься по ней?
Монастырь наблюдая, негоже
Подчиняться тиранству страстей.
А дорога сереет асфальтом,
Изгибается с нежным азартом.

Аппенины - богатство палитры,
Цветовой карнавал бытия.
И отсюда слышнее молитвы,
Что читаю с усердием я.
Поворот. Монастырь остаётся
Строчкой памяти, что не сотрётся.

РАВЕННА

А сосен стройное паренье
Откроет нам Равенны мёд.
И русское стихотворенье
О сонных небесах поёт.

Навечно мощи сохранятся,
В них Византии тайный блеск.
Базиликами любоваться
Не помешает нам прогресс.

А небеса до чёрной сини
Переплавляет рыжий диск.
Реклама есть и алюминий -
О, современный жалкий писк.


Держава птиц и непонятных
Аллегорических зверей.
И в солнечных весёлых пятнах
Сады внушительных дверей.

А камни от шагов не стёрты,
И в свет серебрится пыль.
Звучат минувшего аккорды,
Молчит сегодняшняя быль.

* * *

Пожелтела от солнца трава,
И питаются козы лениво.
Крутовата любая тропа,
Ну а город белеет красиво.

На горе помещается он,
Поднимается выше и выше.
Не отсюда ли выбрался дон
Корлеоне? И штатскую нишу
Занял позже?
Белеющий склон.

А собор занимает собой
Половину реальности города.
Против низкой наживы земной
Вы не сыщите лучшего довода.

Полумрак. Тишина. Высота.
И пустуют здесь исповедальни.
И привидится рай беспечальный -
Золотая его красота.

0 0
Добавить публикацию