Библиотека

Автор: Анатолий Казакевич

Фото: Андрей Александренко

Источник: go-baikal.ru

"Белое безмолвие" - так называется один из рассказов Джека Лондона. Но и сотню лет спустя после его написания на Земле еще остаются места, где человек чувствует себя так же, как и в этом рассказе: наедине с природой, которой неведомо слово "гуманизм". Это значит - ни капли цивилизации в радиусе многих километров. Это значит - суровый ветер, вырывающийся из-за сопок. Это значит - снег такой чистоты, что городской житель и представить не может. Это значит - Тофалария…

Тофалария - что это? Страной назвать невозможно, республикой, областью, краем - тоже. Собственно, это даже не "субъект федерации". Это, скорее, понятие природное - местность, на которую редко обращают внимание, рассматривая карту. Север Иркутской области: здесь живет народность "тофы" - загадка для любого современного человека. Потому что как выжить там, где зимой температура редко поднимается выше минус пятидесяти - и в самом деле, факт, трудный для понимания.

Правда, целью нашей экспедиции, признаться, было не, собственно, изучение быта и образа жизни тофов, которых, к слову сказать, осталось меньше двухсот (коренных жителей). Да и вообще, не планировали мы ехать в Тофаларию! "Клуб приключений "Чембы" рассматривал десятки вариантов - вплоть до экспедиции в джунгли Амазонки: сплавиться по великой реке, найти дикие племена индейцев и снять фильм. Но кто-то сказал: "Ребята, да у нас уникальных мест не меньше, чего вы все про Амазонку". Ему ответили в духе, мол, "на далекой Амазонке не бывал я никогда, никогда туда не ходят быстроходные суда", но тут последовала реплика "Можно подумать, вы в Тофаларии бывали…" Что это? Где это? Как мы об этом не слышали?!

Самое интересное, что ответы на все вопросы были немногочисленны и противоречивы. Так мы и поняли: едем в неизвестность. Зато это был тот редкий случай, когда хотя бы маршрут до неизвестности был более-менее известен.

Там, где дороги живут два месяца в году

В феврале-марте попасть в Тофаларию, исключая авиа-транспорт, можно только по зимнику, по реке Уда. Но, в отличие от того же лондоновского "Белого безмолвия", о походе на лыжах, собачьих упряжках или (уж тем более) пешком говорить не приходится: в это время года туда проходит лишь "Урал" или "ГАЗ-66". Остальные машины доходят, в лучшем случае, до половины пути - дальше тонут, застревают, ломаются: лебедки не помогают. Счастье нам улыбнулось (так и хочется сказать, напоследок): в Нижнеудинске нашли водителя, который вот уже пять лет ежегодно "пробивает" зимник. 25 января мы выехали в Нижнеудинский район.

Нижнеудинск. 6 утра 26-го января. На улице прохладно, около 45-ти ниже нуля. Нас встречает Михаил Иванович Пугачев, географ и краевед, всю жизнь посвятивший исследованию Тофаларии.

Всего в регионе живут 1200 человек в трех поселках. Нам предстоит путь в Алыгджер - "столицу" Тофаларии. Дорога тяжелая - 300 километров ее полного отсутствия. Со слов нашего водителя Николая, он единственный, кому в этом году удавалось добраться до Алыгджера. Сегодня он едет в четвертый раз, первые три раза завозил продовольствие в поселок.

Первые 50 километров нам показались просто отличными! Но, как только мы выехали на "зимник", проходящий по реке, все участники экспедиции это тут же почувствовали… Объезды сложных порогов по скалистым прижимам, торосы до двух метров высотой, встречается проломленный лед. Приходится преодолевать наледи - машина едет в воде, погружаясь в нее до 1 метра. Проехав около 200 километров, увидели застрявшую и брошенную "таблетку".

На дорогу до Алыгджера у нас ушло около 15 часов. Если выдвигаться самостоятельно, без местного гида-водителя, путь займет в 1,5-2 раза больше. Вообще на автомобилях до Тофаларии можно доехать только по зимнику, с середины января по конец марта. Все остальное время - исключительно на вертолете. Конечно, местное население использует оленей и лошадей, но не для таких дальних поездок. Снегоходы непопулярны из-за отсутствия топлива и малого количества снега. Летом, теоретически, до Алыгджера можно подняться по Уде на моторной лодке. В июле-августе 2004 года зарегистрирован факт проезда в поселок Верхние Гутары на внедорожниках Новосибирского off-road клуба, но из 13 машин доехало лишь 3.

Зимняя сказка сорокаметровой глубины

Собственно, поехали мы в Тофаларию не для того, чтобы сфотографироваться у здания поселковой администрации Алыгджера и потом с гордостью показывать картинку друзьям и знакомым. Картинку мы запланировали более масштабную - фильм о природе и уникальных пещерах Тофаларии. Одна из самых известных пещер в местных краях - "Зимняя сказка".

Утром следующего дня разведгруппа отправилась на ее поиски. Через 3 часа после выхода база услышала - "Зимняя сказка" найдена! Еще через 10 минут по радиосвязи получили заказ на ломики, топоры, ледорубы… А потом "разведчики" запросили спальники, палатки и прочее снаряжения для проживания в пещере.

Путь в пещеру преграждала ледяная пробка: так называемый "Кошачий лаз" оказался залит льдом. Сколько льда - неизвестно. Остаются работать 5 человек, остальные спускаются в Алыгджер. С базы работами руководит Михаил Пугачев - радиоликбез по борьбе со льдом в экстремальных условиях. Процесс идет, куча наколотого льда растет. К 9 вечера пробили около полутора метров. Появилась надежда на то, что мы продолбили лаз - просматривалось расширение скалы. Самый смелый просочился в этот лаз, но известия оказались не из приятных: долбить еще 3-4 метра, к тому же лаз уходит вниз. Стало быть, наш пол - это потолок лаза, который нужно пробить. И работать со льдом придется в еще менее удобной позе. Мало того, ощущений добавляла уникальная аэродинамика пещеры. Обычно теплый воздух поднимается из пещеры и выходит наружу. Здесь же холодный воздух с улицы "засасывался" в пещеру через этот самый лаз. Если залезть в большой пылесос при минус 40 градусов и включить его на полную мощность - наверное, можно получить аналогичные ощущения…

Час за часом, сантиметр за сантиметром… Во входном гроте варится еда, готовится коктейль "Черный сноубордист", обустраивается лагерь. Все уже привыкли к "пещерной жизни", тусклому свету фонарей, замкнутому пространству. Температура в гроте медленно ползет вниз и достигает отметки в -25.

К обеду следующего дня в лаз помещалось уже полтора человека, а не один. Около полуночи появились новости: сквозь лаз пролез один глаз, и глаз увидел большой зал. Минут через 40 самый настойчивый ледокол Виталий Жариков по прозвищу Носорог по пояс прорвался в зал. Правда, оправдание своего прозвища стоило ему слегка обмороженного пальца. Спустя час можно было запускать самого худого. Кого - сомневаться не приходилось: Андрей Александренко со свистом ушел куда-то вниз. Впрочем, лететь оказалось не долго: это была 20-метровая ледяная горка, дальше "естествоиспытатель чембовой милостью" выкатился в зал Кристальный. Подняться обратно не может, просит организовать страховку. Решено всем спуститься к нему… Первые впечатления невозможно передать словами. Такую подземную красоту видели единицы! И хотя кто-то сказал: "Ребята, а так-то у нас тысячи тонн скальной породы над головой", это лишь добавило очарования.

Около 70% поверхности в пещере покрыто льдом. С потолка свисают четырех-пятиметровые сосульки. Длина ходов превышает 700 метров, а в нижней части пещеры находится небольшое озеро (протяженность около 15 метров, глубина 2-3). По непроверенным нами данным, через озеро можно попасть в следующий зал, но требуется акваланг. Уж что-что, а это мы в пятидесятиградусный мороз с собой не захватили…

Концерт для сталактита с оркестром

Восхищения хватило на день. Нет, оно, конечно, не исчезло, но уже не так остро щекотало нам возбужденные умы. Засняв все детали, кои были доступны, и, пообщавшись со специалистами, мы поняли, что одной пещеры будет мало. А, как говорится, между первой и второй перерывчик - пять минут! Правда, в нашем случае это было пять часов, ну да неважно: главное - мы нашли вход в другое подземное царство. Пещера "Спиринская": оттуда парило, как из бани, и все окрестные кустарники были покрыты слоем инея. Вход цивилизованный, впрочем: вниз ведет лестница, сколоченная из высокоствольных сосен.

Благополучно закончив спуск на второй этаж (в пещерах этажи считаются в обратном порядке) по 27-метровому колодцу, команда оказалась в зале "Обвальном". Здесь и решили сделать привал. Налили "Черного сноубордиста", закрепили, так сказать, ощущения от спуска - в колодце по веревке в темную неизвестность…

Зал Обвальный довольно внушительных размеров. На потолках и стенах - натеки и сталактиты причудливых форм и расцветок с вкраплениями коричневого и синего.

При идеальной тишине можно было услышать размеренный всплеск капель, которые срываются с кончиков сталактитов и падают в крохотное озерцо.

Но главное - все по очереди попробовали извлекать звуки из сталактитов. Звучание у них настолько звонкое и многогранное, что позавидует любой симфонический оркестр. Некоторые даже пытались "подобрать мелодию". Все это напомнило знаменитый концертный зал, сделанный в заброшенной шахте в одной из европейских стран, где раз в год играет оркестр. Акустика и уникальная атмосфера "Обвального зала", я уверен, ничуть не уступает.

На первом этаже какой-то юморист оставил… наряженную новогоднюю елку. Причем, как гласила надпись на стене, аж в 1956 году. Температура в пещере круглый год стабильная - около трех градусов выше нуля. И с елки не упало ни единой хвоинки. Странное зрелище - полвека простояла в пещере, а все "как живая".

Музыка и искушение исследовать потайные углы пещеры выпустили нас только к полуночи. По пути нашли оставленный кем-то термометр: плюс три с половиной градуса. А на улице было минус 45. И небо с мохнатыми-мохнатыми звездами. И мы в мокрой насквозь одежде…

Разговор с природой: лицом к лицу, столетье за столетьем

Вернувшись в Алыгджер, полные впечатлений, мы снова начали разговор (ну, конечно, спустя 3 часа, потраченные на крики восторга…) о Тофаларии. Так что же это? Край уникальных пещер и экстремальных температур? Маленькая страна оленеводов и охотников? Или просто место на карте, куда можно указать жаждущим приключений? Это, пожалуй, сродни толкиеновской Хоббитании: то, что совсем близко, буквально, вот за этим горным перевалом, но, попав туда, ты попадаешь в сказку. Жизнь в Тофаларии полностью связана с природой, с её ритмами, сменами времен года. Наверное, поэтому тофы, как и другие кочевые и охотничьи народы, настолько чутко чувствуют природу, живут внутри нее. И, будучи с ней единым целым, многие из них прирожденные художники и поэты. Мы убедились в этом, посетив школу и местный музей, в которых стены были увешаны художественными работами учеников. В интернате нас поразили молодые парни своими стихами о природе: один из них за полчаса сочинил стихотворный гимн в честь нашего приезда.

Уезжая, я подумал: а каково это - сознавать, что ты всего лишь один из полутора сотен, которые и составляют весь твой народ? Каково это - жить в высокогорной тундре, приютившей на вершинах Саян под вечными снегами летние места для кочевья тофов, а лето-то - всего пара месяцев?

А впрочем, живут же они там… Уже не одну сотню лет. Когда-то, с июля по август тофы жили на стойбищах, затем откочевывали с охотой в родовые угодья, где в течение осени и зимы охотились, весной занимались новорожденными оленятами, к июню откочевывали на летние пастбища. Хотя, с приходом цивилизованного "белого брата", быт тофов сильно изменился: все больше забываются традиционные ремесла и все меньше остается тех, кто помнит традиции и обычаи своего народа.

Не знаю, насколько им интересны уникальные пещеры, красоты гротов и музыка сталактитов на фоне "единства и борьбы противоположностей" - человека и природы. Во всяком случае, нам было интересно увидеть их уж никак не меньше, чем спуститься в пещеры их земель. И совсем это даже не белое безмолвие… Это просто разговор с природой, который они ведут - персонально, лицом к лицу. И чего мы, жители "стальных пещер", уже давно лишены.