Виды туризма
Автор: Н. Муфахаров
Сначала по просьбе редактора — несколько слов о себе. Мне за сорок. Закончил Уральский лесотехнический. С 1978 г. работаю лесничим Сургутского комплексного леспромхоза. Тогда же начал ездить на моторной лодке, получил права. Еще десять лет назад моторка была у нас основным транспортом. Это сейчас пришли вездеходы и вертолеты, ибо прокладываются дороги, трубопроводы, линии передач... Думаю, если дело пойдет так, лет через пятнадцать нехоженных мест в нашей глухомани не останется. А сегодня еще есть. И очень хочется побывать на самых труднодоступных участках, видел которые только с воздуха, посмотреть и, пока не поздно, хоть заснять то, что еще уцелело.
Так, в частности, родилось несколько лет назад желание по весенней воде пробиться в северные непроходимые болотистые районы огромной территории нашего Пимского лесничества. А чтобы не пришлось возвращаться тем же только что пройденным путем, задумана была "кругосветка" по примерно 3000-километровому маршруту: по реке Пим подняться до верховьев, перевалить через водораздел (как — это другой вопрос), спуститься по Надыму в Обскую губу и вернуться по Оби.
Трижды пытался я совершить такое путешествие. Первый раз поднялись мы с напарником от нашего поселка Пим (сейчас он называется Лянторский) примерно на 120 км. Дальше пробиться не удалось. Лучшей оказалась третья попытка, когда мы не дошли до озера Пимтойлор, из которого вытекает Пим, всего каких-то 2 км!
Как-то получится в четвертый раз?
Пим и Надым — типичные таежные речки, извилистые и, что хуже всего, мелководные. Любое упавшее в воду дерево тут же где-нибудь да застревает.
Успех плавания зависит главным образом от уровня воды. Надо угадать время наибольшего половодья, а подъем воды в одно и то же время в верховьях и низовьях отличается, сильно зависит от года. И информации с водораздела, естественно, никакой, ибо там, в болоте, уровнем воды интересоваться некому...
Так или иначе, 2 июня выходим. Едем вдвоем. Напарник мой — Арву Мяги, старший инженер эстонского дорожностроительного треста. С утра грузим на машину свою старую "Казанку", "Вихрь-30" с полным комплектом принадлежностей, палатку, спальники, продуктов на 15 дней и 100 л бензина (кроме того 200-литровая бочка заранее заброшена вертолетом на водораздел). Около полудня приехали на берег, разгрузились, отпустили машину. Не торопясь укладываем вещи, устанавливаем мотор.
И вот, дело привычное, уже едем вверх по реке. И опять-таки дело привычное — через десять минут утыкаемся в завал.
Для тех, кто по таежным рекам не плавал, поясню, что самое "популярное" на них препятствие — завал хаотическим нагромождением повалившихся деревьев. Чаще всего завалы образуются в местах раздвоения и без того узкого русла, т. е. там, где на реке острова. Как правило, перетащить через такую естественную баррикаду тяжело груженную моторку не удается. Приходится вещи носить по берегу, продираясь сквозь чащобу, а пустую лодку волочить поверх стволов, предварительно очищенных от сучьев. Нередко приходится проделывать в баррикаде проход, перерубая или перепиливая стволы. Одним словом, в одиночку у нас далеко не уплывешь...
Забегая вперед, скажу, что на реке Пим пришлось преодолевать шесть завалов. Хорошо запомнился самый длинный из них — каждая ходка с грузом была метров на 150! Мелкие завалы по нескольку деревьев не в счет. Их штурмуем с ходу, т. е. просто говоря, перепрыгиваем на большой скорости. Кстати говоря, бывают завалы и искусственные. Такой мы встретили ровно через час после старта. Нефтегазоразведочная экспедиция, натянув тросы с берега на берег, наладила зимнюю переправу, а по окончании работ ничего не убрала.
К 20 часам доехали до места, где живет самый северный на реке хант — Филипп Колыванов. Это, можно сказать, единственный в мире человек, который знает здешние места. Он нас не обрадовал, сказав, что с выходом мы запоздали — вода сильно упала. Да это я и сам ясно видел по свежим еще отметкам весеннего уровня: они на метр выше сегодняшнего. Конечно, надо было идти на семь-десять дней раньше, но не вышло!
Однако и возвращаться не хочется. Надо рискнуть. До озера Пимтойлор по прямой около 60 км. Казалось бы, думать не о чем — часа два ходу! Только эти 60 из-за бесконечных изгибов реки фактически превратятся самое малое в 120, а главное — каждый километр придется преодолевать тяжким трудом...
Ночуем у Филиппа в избе. Утром принимаем решение — пробиваться.
Теперь привожу отрывки из своего дневника.
3 июня. Рано утром погода была ясная, но часам к 7 небо заволокло тучами, повалил мокрый снег. Вымокли основательно; Все вокруг стало белым — такой у нас бывает июнь! Пока обедали, еще раз подумали и снова решили — ехать дальше. Очень часто попадаются одиночные сваленные деревья. Не всегда удается перескочить их, чаще приходится руками перетаскивать лодку. Из-за опасного мелководья давать полный газ не приходится.
Неожиданность: дюралька начала протекать по заклепкам. Виноват сам. Доверил проверить лодку постороннему, а надо было самому. Ладно — будем ехать, пока есть силы.
4 июня. Уровень воды еще ниже. Мелких завалов все больше. Идти приходится самым малым ходом. Ночью стоячая вода в реке замерзла, как и вода в чайнике. Холодная погода не помеха, а радость, так как мало потеешь и нет комаров. В лесу встречаются ловушки на глухарей — это промышляют пастухи-оленеводы. К вечеру добрались мы до мест, где боры сошли на нет, появились сплошные болота. Только вдоль реки узкой полосой (10—50 м) тянется лес. Встречаются просеки — сейсмопрофили. Если просека пересекает реку, деревья, естественно, свалены в воду. И не срублены, а именно свалены — бульдозером...
Очень интересно: сумеем ли дойти до озера? За вчерашний день продвинулись мы примерно на 20 км — по прямой на карте. Сегодня — около того. По моим расчетам и осталось столько же...
5 июня. До обеда выйти так и не удалось. Не могли завести мотор — нет искры на свечах. При ремонте сорвал шпонку маховика, так как плохо установил ее в канавку коленвала. Пришлось выпиливать новую из ключа на 10 мм.
Деревья на воде попадаются через каждые полсотни метров, будто их валили специально. Виновата река, постепенно подмывающая берега. Много топляков, коряг. То и дело приходится менять шпонки гребного винта. Теперь уже сваленные деревья не перескакиваем — нет места для разгона! Целый день рубим сучки, перепиливаем стволы. Мяги при этом дважды проваливается в воду — стволы очень скользкие. Устаем сильно. А главное — так и не знаем, дойдем или придется возвращаться? Утки встречаются часто, подпускают близко. Стрелять нет никакого желания, так как продуктов хватает. Если идти по берегу пешком, получается гораздо быстрее, чем на лодке. Только не везде пройдешь. На болоте встречаются странные возвышения (до 5 м высотой): это вечная мерзлота выжимает торф.
6 июня. Двигаемся очень медленно — еще медленнее, чем накануне. Все время уходит на перетаскивание лодки. В прошлом году здесь полосой прошел ураган. Река завалена сухими деревьями. Это здесь. А что будет дальше? Ведь впереди большая площадь старого горельника, деревья мертвые (это хорошо видно с вертолета — картина просто страшная).
Мотор все время задевает за дно. Ширина реки не больше 4—6 м. За "рабочий" день проехали около 3 км по прямой. Ближайшая задача — добраться до старой разведочной скважины, которая находится сразу за горельником. Можно смело сказать, горельник и получился-то от этой самой буровой, а точнее — от безобразий покорителей севера, работавших на ней.
7 июня. Целый день продирались через горельник. Можно сказать, сплошной завал. Практически мотор не запускали — лодку волокли. Заметим, против течения! Сегодня и я слетел с бревна в реку. Сухие сучки и стволы рубить гораздо труднее, чем свежие. Хотя оба работали в рукавицах, к вечеру все руки были ободраны.
Тем не менее задачу на сегодня выполнили: останавливаемся там, где планировали,— у буровой. Валимся без сил. Подводим печальные итоги. В прошлый раз этот же самый горельник я спокойно прошел за два часа, а сегодня мы затратили световой день, работая не покладая рук. Поскольку остающиеся километры мелководья обещают быть еще тяжелее, принимаем решение плавание по Пиму прекратить. Все равно пришлось бы из-за малой воды перебрасываться через водораздел вертолетом. Так какая разница: пусть он поднимет нас не в конце озера, а за 10 км до него...
Напротив нашей стоянки на другом берегу обнаруживаем вырубленную площадку под новую буровую. (Сургутская нефтеразведка ведет работы, а документы не оформила: если бы не наше путешествие, лесничество вряд ли узнало бы об этой "незаконной" площадке!) Стоит трактор "Т-130" без гусениц, обвязанный тросами. Очевидно, что за трактором должны прилететь. Вот мы и попросим перевезти нас. Получится ли, сказать трудно.
8 июня. Идет дождь, завтракаем в палатке. В 11.30 прилетел вертолет. Пока люди с него выходили смотреть, правильно ли обвязан трактор тросами, я успел добежать и отдать бортмеханику записку с просьбой помочь перебросить наш лагерь. Теперь остается надеяться на то, что сработает полученная заранее подпись начальника геологоразведочной экспедиции...
10 июня. Ночью был мороз, кругом иней. В 10.30, как и вчера, пролетел вертолет. Как мы ни махали изо всех сил полотенцами, не сел. Загораем. Мяги хорошо выдерживает любую нагрузку: лучшего напарника не надо. Днем не спеша ремонтировали лодку. Не обедали — неохота, одолевают комары. Будет ли вертолет завтра? Если нет, попытаемся отыскать ту новую буровую, куда регулярно летают "МИ-6". Направление засекли. Заметив время лета туда и обратно, рассчитали и расстояние — не больше 10— 15 км .
11 июня. Около 11 опять пролетел вертолет. Запустили последнюю ракету,— он не сел. Пошли искать буровую. Взяли сухой паек на два дня. Попутно осмотрели водораздел между реками Пим и Надым. Здесь группа из семи озер. Из самого крупного вытекает Пим. Только воды в нем практически нет — не пройти! Из других берут начало река Трам-Аган, текущая на восток, и Катунчияха, текущая на север. Она-то нам и нужна, так как впадает в Надым.
Много, очень много комаров. "Дэтой" давно уже пропитана вся одежда. Ночуем у костра, поочередно грея то один то другой бок. Под утро на кострище наваливаем еловых веток и с комфортом спим еще с полчаса.
12 июня. Нашли свою бочку с бензином. В 9.30 вышли на торфяной холм и стали ждать вертолета, приготовили дров для сигнального костра. В положенное время вертолет появился, но опять пролетел мимо. За весь день дойти до буровой или хотя бы увидеть в густом лесу подготовленную под нее площадку так и не удалось. Измучились. Решили возвращаться к лодке.
13 июня. Всю ночь шли под дождем. Когда выбрались из елового леса к реке Пим, стало уже темно — заблудились. Шли, шли и пришли к тому же месту, откуда начали. После этого решили двигаться только по звериным тропам, которые идут безошибочно вдоль реки. Устали так, что пустой вещмешок весом не больше 3 кг несли по очереди. Останавливались на отдых каждые полчаса.
Попив воды с остатками сахара, я спросил у Мяги — о чем он думает? Тот ответил: "Как хорошо тому, кто сидит сейчас в конторе за столом, тепло..."
Когда до палатки осталось 200—300 м, я провалился в болото по пояс. Пришли к лагерю, а раздеться, снять мокрое, сил нет. Мяги пытался было развести костер, но потом бросил и, кое-как скинув все, залез в спальный мешок.
Днем подсчитали по карте, что за 20 часов прошли по торфяному болоту и лесу не меньше 50 км.
14 июня. Рано утром тетерева токовали в 10 м от палатки. Но ружье было запрятано далеко, не стали мешать им. Решаем идти пешком домой — в Пим. Если напрямую, это примерно 70—80 км. На дорогу берем 2 буханки хлеба, 2 пакета сухарей, 5 банок тушенки, 2 пачки рожков, пачку чаю. Оба не курим, так что хоть о куреве думать не надо.
15—16 июня. Сплошное болото. Идти тяжело. Под ногами мох, вода. Стараемся двигаться звериными тропами. График такой: 30 минут ходьбы, 5 минут отдыха. Мешок несем по очереди. К 7 вечера дошли до сосновых грив, лежащих между Пимом и Прочомтумом. По дороге то и дело встречаются разрыхленные места вокруг деревьев, заметные царапины на стволах возле самой тропы. В первом случае медведь искал червей, живность для еды, во втором — делал отметки границы своих владений.
17 июня. К вечеру дошли до базы изыскателей "Гипротюменьнефтегаза". Накормили нас, дали ночлег, на машине привезли в Пим. Первым делом я позвонил на вертолетную площадку. И оказалось следующее. Записку мою получили, в тот же день диспетчер Таня направила к нам вертолет. Но у вертолетчиков после выполнения срочных попутных работ не хватило топлива для полета за нами. А на другой день наша просьба осталась забытой.
Тут появилось новое осложнение: у Мяги что-то произошло и возникли осложнения с отпуском, мне предстояло искать нового напарника. А время летнее, найти свободного человека не так-то просто. И пришлось рискнуть: одного безработного, болтающегося в поселке, кое-как уговорил ехать со мной, сказав, что там — на Надыме, он наверняка неплохо заработает.
23 июня. Закупил продукты, упаковал. Поскольку мы в 10 часов дня должны были ждать вертолет, рано утром сходил — Мишу разбудил. Однако прилетел вертолет — Миши нет. Вертолет покружился и, так как от нас не было ракеты, улетел. Сразу после этого появился Миша. Спрашиваю, где был? Похмелялся, говорит.
Позвонил и, извинившись, снова попросил вертолет — на 14 часов. К этому времени обманом пригласил для гарантии еще одного безработного. К 14.00 пришли оба. Взял Мишу.
Большое спасибо диспетчеру Тане!
24 июня. Сразу перебросить нас с лодкой за водораздел у вертолета не хватило топлива. Обещали завтра. Настроение паршивое. Выполнят ли обещание? Березы уже распустились. Очень много стало мошки. Это совсем плохо, так как "Дэта" против мошки не помогает. Миша с глубокого похмелья. Еле ходит. Оживет ли к утру?
25 июня. Хороший дождь с грозой. Миша немного очухался. Вокруг палатки выросла зеленая трава. Видны свежие следы лосей. Цветет багульник, морошка. Вертолета нет. А ведь нам каждый день дорог!
26 июня. По радио сообщают, что ожидается гроза с ливнем. А вода в реке уже поднялась на 1 м . Появилась мысль — не попытаться ли, поскольку вертолета нет, снова сесть в "Казанку"? С Мишей пока советоваться нельзя, поскольку он думает, что мы уже прилетели и вот-вот начнем работать.
27 июня. Я сказал Мише, что добраться до места работы можно двумя путями: искать буровую и снова вызывать вертолет или своим ходом плыть вверх по реке. Он, не колеблясь, выбрал первый вариант. После обеда по старому зимнику я пошел искать буровую. Через полтора часа изнурительной ходьбы по болоту увидел ее вдали и в ту же минуту заметил вертолет, который садился именно там, где находились лодка и Миша. Потом он поднялся и полетел в мою сторону вдоль зимника. Я зажег костер. Меня заметили, сели. Лодка, вещи и Миша находились уже в вертолете. По пути забрали бочку бензина (спасибо экипажу — взяли, хотя в задании этого нет!) и полетели в направлении Катунчияхи.
Как только вертолет улетел, тучей навалилась мошка. Задерживаться с выходом нисколько не хотелось. Вещи, лодку и бензин бодро перетащили к реке, вскочили в "Казанку". Вот тут-то я и объяснил Мише, куда и зачем мы прилетели. Сказал, что обратной дороги нет, если хотим остаться в живых — вперед! Он ответил неожиданно спокойно — ну что ж, поедем, посмотрим, что за город Надым, может, и впрямь там хорошая работа найдется...
В месте старта река шириной 10—15 м, но чуть ниже, после своеобразного омута, неожиданно резко сужается не более чем до 2 м. Вершины ив с обоих берегов переплетаются. Течение слабое (а жаль — ведь теперь оно попутное!), воды достаточно много. Берега глинистые, невысокие, покрыты травой. Удивляюсь, что здесь не растет ель — только один кедр с примесью березы.
Ветра нет. Вечером кипятили чай, так как суп или кашу при таком гнусе просто невозможно было бы есть. Попили в палатке.
28 июня. Кстати сказать, мы пересекли границу: кончилась территория Ханты-Мансийского округа, мы оказались в Ямало-Ненецком. Рябина начинает цвести. Лицо, уши, руки успели опухнуть от укусов мошки и болят, пошли волдыри.
Наша "Казанка" петляет между кустами и под кустами, ветки хлещут по лицу. Идем по болоту. Там, где появляются островки леса, берега становятся выше, русло пошире, зато в воде полно поваленного сухостоя. Встречаются и "полноценные" завалы. Пересекаем большое, но очень мелкое озеро с вязким илистым дном, вокруг сплошная осока.
Дальше Катунчияха становится широкой и такой мелкой, что мотор то и дело чиркает шпорой. Ужин готовить невозможно. Мошка кучей варится вместе с едой, непрерывно барабанит по палатке, будто идет дождь.
Думаю, завалов нам преодолевать еще дня три-четыре, дальше будет чистая вода.
29 июня. Встали в 3 утра — можно сказать ночью, но мошку перехитрить не удалось. Посушились, кое-как позавтракали, поехали в 5.45. Много завалов, два очень больших — опять-таки в местах раздвоения русла. Много травы, кругом болота. Если лес, то очень узкой полосой. Встретили самодельный мост на сваях, построенный ненцами для езды зимой на оленях.
Когда перепиливал сваленное дерево, утопил двуручную пилу. Это для нас серьезная утрата! Миша искупался по пояс — слетел со скользкогр ствола, когда толкал лодку. Вечером была гроза. Переждали
дождь под деревом и снова запустили свой "Вихрь". Остановились на ночлег около 9 часов, хотя хорошего места для лагеря так и не нашли. Сколько проехали, толком не знаем, так как точной карты нет (ее не существует и в природе), а ориентироваться по времени нельзя — едва ли не все ходовое время уходит на борьбу с завалами. За два полных дня пути по Катунчияхе израсходовали всего-навсего бак бензина, т. е. 20 л! Сколько же осталось до впадения Катунчияхи в Надым? Если смотреть на нашу карту, совсем немного. На сегодня главный вопрос — мошка. Как от нее спастись?
30 июня. Дует хороший ветер, но не помогает — избавления от мошки нет, так как мы в густом лесу. Готовить невозможно. Очень много мошки, комаров летит в котелок. Повезло — целый час шли, не встречая завалов. Понемногу начались песчаные берега. Увидели стойбище ненцев — место, где они ставили чум. Есть и загон для оленей. По площади его видно, что оленей было много. Стоит морда для ловли рыбы, ондатры. После впадения справа какой-то речки Катунчияха становится шире — метров до 40. День был ознаменован гигантским завалом. И опять перетаскивали все вещи, вплоть до молотка, по берегу, а пустую "Казанку" поверх стволов волоком. Измучились основательно. Невозможно дышать с открытым ртом — мучает мошка.
К вечеру похолодало. Даже замерзли. По весенним отметкам видно, что уровень упал до 2 м от максимума. Видели лосиху с рыжим лосенком, когда они переплывали реку. Часто плещется рыба, чего нет у нас на Пиме. И что хорошо — места нехоженные. Нигде не видно срубленных деревьев, остатков костра, нет ни банок, ни бутылок. Залезли на тригонометрический знак: лес тянется вдоль реки узкой полосой, дальше — тундра, сверкают озера.
Что плохо — лодка прохудилась сильно. Как ни стучим молотком по заклепкам — течет. Левый сапог у меня тоже стал худой. Заливаю чем придется дыру — хватает на час, не больше.
1 июля. У обоих от укусов лица опухли. У меня правый глаз заплыл, почти не видит. Родная мать нас теперь не узнает, а милиция и подавно. Ветер, на наше несчастье, слабый.
Сегодня день исторический. К 10.20 добрались до впадения в Надым. Река эта широкая — 100—150 м. Даже чайки летают! Но мелкая. Встречаются перекаты. Во время обеда раза четыре бросил блесну и вытащил щуку около 8 кг. Ею пообедали, поужинали и еще кое-что осталось.
Берега ниже, чем на Катунчияхе. В лесу очень много лиственницы. Часто стали встречаться и березняки. А вот пошли горельники шести-восьмилетней давности. Чувствуется, что здесь поработали "покорители севера". Видим старую зимнюю дорогу геологов, потом стоянку сейсмопартии, буровую вышку, старые вагончики какой-то экспедиции.
Три раза видели оленей: они выходят на те острова, где нет растительности, на ветерок — спасаться от гнуса.
Первый день вовсе не встречали завалов, да и мошка кусала слабее. Теперь мешают поддерживать приличную скорость мели — угадать, где русло, трудно.
2 июля. Встретили на берегу очень странное место — площадь голого песка без всякой растительности, что-то вроде пустыни. Вдали, если смотреть сверху, видны еще несколько таких мест. Причина образования их, думаю, такова. Когда-то прошел лесной пожар и выгоревшую площадь — в данном случае около 50 га — ветер сделал пустыней. В одном месте песок сдул, в другом надул. Где остатки сухих деревьев засыпаны песком, а где и корни торчат на поверхности. Вот что может сделать на севере огонь! Для восстановления леса потребуется лет сто...
Необитаемые края кончились. Появились люди, машины, дюкеры газопровода. На реке работают земснаряды. На берегу монтируются мачты электропередач. Помимо всего прочего строится двухэтажное здание в виде дачи (как оказалось, база работников заказника). Остановились в поселке строителей. Бензина не достать ни за какие деньги. Помылись в душе, сходили в столовую, купили кое-какую мелочь в магазине.
Выехали под вечер. Нет ни комаров, ни мошки. Только использовать это золотое время для продвижения полным ходом на север, к городу Надыму, не удается: новая помеха — поднялся сильный ветер, пошла волна. На "Казанке" в такую погоду много не проедешь. Пришлось остановиться.
3 июля. Приехали на 107-й километр — это поселок. Отсюда уже ходят вниз катера с баржами, так что фарватер обставлен. Причал расположен напротив г. Надыма. Ищем заправку. Найти не можем: здесь, оказывается, с бензином очень трудно. Запчастей к мотору и вовсе нет. Поискал, помучился, и решил ехать в Надым искать лесничество. Нашел быстро, так как город небольшой. Встретили меня коллеги хорошо. Показали, где можно переночевать, обещали помочь — завтра. Будем надеяться.
Купил новые сапоги. Посмотрел в зеркало и ужаснулся: лицо, как у старика, да еще как-будто покрыто оспой от укусов мошки...
4 июля. Встали в 6 утра и до обеда носились — искали масло, а нужно-то было всего 10 л . Найти не смогли. Здесь поневоле все дефицит, так как завоз только в короткую навигацию.
Дальше было, как в сказке. В 11 часов приехал лесник и привез все что нужно, включая масло и запчасти к "Вихрю". Отремонтировав мотор, счастливые помчались дальше и за 20 минут доехали до Старого Надыма. Хотели взять водки на случай приобретения бензина и запчастей в дальнейшем, но уже опоздали.
Судоходство здесь интенсивное. Много купающихся. Примерно за 60 км до устья (по руслу) берега пошли все ниже. В основном произрастает береза, много черемухи — она еще только цветет. Только леса все меньше и меньше. Появились луга. Перед устьем река Надым разветвляется на несколько русел. Места и вовсе суровые. Чувствуется, что до Северного полярного круга рукой подать — 42 км.
И вот низкие глинистые берега раздвигаются и предстает перед нами бескрайний морской пейзаж — мы оказываемся в Обской губе. Я написал морской, потому что плещут о берег самые настоящие волны, а противоположного левого берега Оби не видно...
Хотели заночевать в ненецком рыбацком поселке Хоривое (пять-шесть домиков, рыбоприемный пункт, магазин, который, конечно же, не работает), но нам посоветовали наоборот — идти вперед ночью, когда ветер слабый.
За час хорошего хода дошли мы до Святого мыса или, как сказала жена ненца, Мыса Жертв. Здесь очень высокий берег. На вершине два скромных, но запоминающихся памятника погибшим морякам.
Шесть дней дальнейшего пути по Оби описывать не стоит. Места населенные, есть города с асфальтом на улицах! На берегу цветет морошка, началась сенокосная пора. Если в губе поражало великое множество выброшенных волнами бревен — даже старых барж и разбитых катеров, то на пойменных берегах не найти и щепки для костра.
Запомнилась великая река вроде бы и невысокой, но мощной волной. Здесь главной заботой стало вымокнуть поменьше, а обсушиться побыстрее. Были моменты, когда путешествие могло закончиться быстро и бесславно. Однажды — уже выше впадения Иртыша, в районе села Нялино, настиг нас шквал. Как "Казанку" не перевернуло — непонятно. Кое-как дотянули до берега; пришлось перетаскиваться в старицу и дальше пробираться какими-то протоками, где волна шла поменьше...
И еще была беда постоянная — отсутствие заправки. О том, как приходилось клянчить бензин и масло, лучше не вспоминать!
Понемногу исчезли волдыри от укусов мошки. Никаких тебе завалов. Фарватер обставлен. Неудивительно, что когда в конце плавания свернули мы с Оби в родной Пим, первым делом сели на мель: отвык рулить по малым рекам!
Н. Муфахаров, фото Арву Мяги.
Сканирование и обработка - Виктор Евлюхин (Москва).
Добавить публикацию
Комментарии