Отчёты о походах

Дата: 16-19 августа 2008 г.

Автор: Евгений Коновалов (Соликамск)

Фотографии

Первый сплав

Второй час ночи. Мы едем в пассажирском "Камазе" в сторону Красновишерска. Светит луна, за окнами проносятся завораживающие ночные картины, "Камаз" несётся по убитой дороге, подпрыгивая на выбоинах. Из динамиков гремит "Сектор газа". Музыка часто прерывается на очередной яме, "Камаз" трясётся, железный ящик с инструментом рядом с задней дверью постоянно подпрыгивает и гремит. "Ну, как? Доволен?" - спрашиваю я друга Женьку. "Спрашиваешь!" - отвечает он. Ещё бы! Наконец-то мы вырвались на природу: не на какой-нибудь пруд в двадцати километрах от родного села или местную речку Усолку, а на знаменитую горную красавицу Вишеру!

Сплав по Вишере я планировал ещё в прошлом году, но ряд причин не позволил нам с приятелем совершить его. За долгую зиму я прикупил немало нужных для сплава вещей, лодку, палатку, разобрал несколько вариантов маршрутов. Но тут возникла проблема с транспортом и ограниченным запасом времени на сплав. Мы уж было хотели отказаться от Вишеры и сплавиться по более доступной Глухой Вильве. Но тут нам крупно повезло. Нас согласились бесплатно взять на борт пассажирского "Камаза", идущего забирать сплавников с Ваи. На сборы у нас было всего часа четыре. Отправление из Соликамска в 12 ночи. Мы лихорадочно собирали рюкзаки, подсчитывали в уме необходимый запас провизии, разыскивали нужные вещи, которые как всегда в такие моменты терялись. Но успели вовремя. И вот мы сидим в темноте на кожаных сидушках, смотрим на мелькающие за окнами ночные пейзажи и радуемся, что это наконец-то свершилось - мы едем на сплав!

Примерно через полтора часа мы въезжаем в Красновишерск. В этом городе я бывал только пару раз, когда с отцом отвозили сплавников до 71 квадрата, а дней через пятнадцать забрали. В городе темно - фонарей светит мало, и от этого он кажется загадочным и необычным. Проезжаем мимо спящих домов и горящих разноцветными огнями вывесок нескольких магазинов.

После Красновишерска дорога сделалась не просто плохой, она стала ужасной! "Камаз" нещадно трясло, ящик с инструментом прыгал как бешенный. Я время от времени вставал, и, держась за спинки сидений, рискуя сломать себе шею, шёл к задней площадке, где собирал раскрывшиеся секции с ключами, отвёртками, так как считал, что раз мы едем только "за спасибо", то обязаны хотя бы следить за порядком в транспорте. А где уж тут будет порядок, если весь инструмент разлетится по полу?!

Вскоре дорога стала то взлетать вверх, то спускаться вниз. "Камаз" ехал теперь по горному району области. Мы смотрели в запотевшие снаружи окна, пытаясь рассмотреть окружающую нас тайгу. Изредка попадались встречные машины - "уазики" и "нивы". Да, дорога тут такая, что на простой легковушке лучше не ездить. Даже нашему "Камазу" она не казалась лёгкой. Машина с немалыми усилиями преодолевала затяжные подъёмы по убитой дороге. Несколько раз что-то сильно ударило в днище, будто она налетела на выступающий большой камень или бревно. В такие моменты я молился о том, чтобы техника не подвела и довезла нас до цели, а там - пусть хоть мосты отвалятся.

По мере приближения к конечному пункту - селу Мутиха, наш оптимизм немного поубавился, эйфория первых минут путешествия исчезла. Что ждёт нас впереди? Сможем ли мы завершить сплав в течении пяти дней (дело в том, что если у меня был отпуск, то Евгения отпустили с работы только на пять дней)? Как встретит нас река? Ведь ни у меня, ни у Евгения нет опыта по водным походам. Я на лодке и вовсе только второй раз в жизни поплыву. Но, так или иначе, в шестом часу мы прибыли на место. Нас высадили на дороге в километре от села Мутиха. Стоял густой туман. Неподалёку виднелось несколько лесовозов с горящими габаритными огнями. Рядом слышался плеск воды в речке Акчим, по которой нам следовало сплавиться километра три до Вишеры. "Камаз" развернулся и поехал обратно в село, мигнув на прощание стоповиками. Мы отнесли рюкзаки поближе к реке, и сразу пошли собирать дрова для костра. Рядом была большая куча сваленного в беспорядке леса, где мы и насобирали достаточное количество сучьев и брёвнышек. Вскоре на берегу Акчима весело затрещал небольшой костерок. Мы позавтракали копченой колбасой с хлебом и принялись дожидаться рассвета.

Небо было затянуто облаками, туман всё не рассеивался. Ожидая рассвет, мы перепаковали рюкзаки, накачали лодку, одели спасжилеты. Терпенье наше иссякло - и мы решили начать сплав. Должен признаться, что в тот момент, когда я накачал нашу лодку и прикинул то, как мы в ней поместимся, я испытал некий шок. Одному человеку в ней было бы вполне комфортно, но двоим долговязым парням с большими рюкзаками... О, Господи! О чём я только думал?! В голове даже мелькнула мысль о возвращении домой, которую я, впрочем, тут же откинул, так как предпочёл бы утонуть в красавице Вишере, нежели с позором вернуться назад. Как бы там ни было, в середине девятого мы погрузились на "корабль", оттолкнулись вёслами от берега, и поплыли! Женька сидел на корме, а я - на надувной сидушке в носу. Между нами лежали рюкзаки, на которые я опирался спиной. Всё бы ничего, но ноги затекли уже после первых пяти минут пути. Акчим оказался довольно мелкой рекой. Частенько на середине реки глубина оказывалась такой небольшой, что лодка садилась на мель, и чтобы спихнуть её с камней, мы были вынуждены лезть в ледяную воду. Несколько раз встречались на нашем пути и более серьёзные препятствия. Когда прямо по курсу показались первые буруны, мы не на шутку перепугались. Кто знает, что их порождает? Вдруг на дне лежит большой камень с острыми гранями или коряга. Напорешься на такое - считай, что сплав закончен. Много ли надо китайской лодке из ПВХ! Да ещё и без защиты днища. Несмотря на наши усилия, лодка неоднократно ныряла в эти водовороты и буруны, скакала по волнам и садилась на мели. Управляли мы ей очень плохо. Вскоре показался мост, мы решили не рисковать - и перенесли лодку по берегу.

И тут, когда все наши усилия были направлены для соблюдения прямолинейного курса нашей лодки, произошло нечто, заставившее забыть о приближающейся стремнине и узкой полоске чистой воды, куда нам нужно было править. Среди тишины утреннего туманного леса раздался смех ребёнка, чуть ли не младенца. После нескольких секунд стопора наших нервных систем, мы поняли, что это всего лишь сработал будильник в телефоне Евгения. Для того чтобы его отключить, Женьке нужно было лезть в рюкзак, бросив управление лодкой. Разумеется, сейчас было не до того, и на протяжении десяти - пятнадцати минут мы были вынуждены плыть под заливающийся смех какого-то малыша, что, впрочем, положительно сказалось на нашем настроении. Постепенно мы взяли контроль в свои руки, перестали бояться порогов и мелей. Лодка пошла уверенно и туда, куда нам было нужно. Но несколько раз нам всё же ещё пришлось вылезать из лодки, чтобы столкнуть её с мелководья. Впрочем, иначе и быть не могло - глубина порой была всего лишь несколько сантиметров, да и водоросли эти… Я тогда пожалел, что у моих сапог такие короткие голенища. Впрочем, Женька вовсе был без сапог, он взял с собой на сплав кеды и ботинки… Зато ледяная вода Акчима придала нам некую бодрость и свежесть мыслей, как никак мы всю ночь не спали. После того, как мы прошли мост, берег реки стал повышаться, среди высоких елей и пихт появились серые, покрытые седыми лишайниками и мхом скалы. В километре от устья Акчим стал совсем мелким. Он здесь сильно зарос ивовыми зарослями и водорослями, которые разделили его на несколько узеньких проток. Создавалось впечатление, что через несколько метров река закончится, и лодка упрётся в непролазную зелёную стену. Мы наугад направляли лодку то в один, то в другой рукав. Где-то в сорок минут десятого показалась Вишера. Мы пристали к берегу, сменили промокшие носки, Женька поменял обувь, а я вылил из своих сапог по пол-литра воды. Затем мы разместились как можно удобнее в лодке-малютке (да, я совсем забыл - "Лодка-малютка", именно так её "отрекламировали" в интернет-магазине, где я её заказал) и отправились навстречу большой воде.

И вот мы на Вишере! Все мои опасения сразу же пропали. Теперь мы можем отдохнуть от капризного Акчима. "Сушим вёсла!" - говорю я. Лодка идёт вдоль левого скалистого, обрывистого берега. Мы молча любуемся северной природой, я постоянно фотографирую. На правом берегу расположена небольшая деревенька Акчим. Мы видим людей на северной её окраине, они заняты сенокосом. Над деревушкой ослепительно светит солнце. Погода наладилась - потеплело, небо очистилось от серой пелены, и украсило пейзажи красивыми облаками. Вдалеке послышался приближающийся рокот. Через несколько минут мимо нас прошла моторка с пожилыми мужчиной и женщиной. "Смотри, это же Писаный камень!" - вдруг говорит Женька, указывая на темнеющую впереди громаду. Я сверяюсь с картой, точно! Почему-то мне казалось, что плыть до него будет гораздо дольше. Мы подгребаем к правому берегу и ищем место, где можно сойти на берег. О, да мы здесь не одни - на берегу слышны голоса, поднимается лёгкий дымок, сквозь прибрежные кусты виднеется оранжевое полотно палатки.

Мы остановились рядом с деревянной табличкой, на которой краской было написано название камня. Затащив лодку на берег и прихватив видеокамеру, мы начали восхождение. Подъём на камень довольно крут - я стараюсь не сорваться и не разбить ценную аппаратуру. В одной руке камера, а другой - цепляюсь за выступающие корни и ветви деревьев. Несколько раз останавливаемся и переводим дух. Но вот мы и на вершине! Кругом всё истоптано туристами. С камня замечаем ещё две палатки. Да, много народу на Вишере... Не успели сплав начать, а уж столько групп повстречали.

Вид с камня потрясает. Трудно описать всю эту красоту словами - там надо быть и увидеть всё самому. Не зря мы карабкались на этот камень, высота которого достигает 100 метров! На вершине Писаного камня открывается неповторимый вид на таёжные дали. На северо-западе хорошо виден остров Вороний, который находится в 5-6 километрах от Писаного камня. За островом стелятся белые клубы ещё не растаявшего утреннего тумана. Скоро мы будем там. После длительной фотосессии, мы покидаем Писаный камень. Мне хочется ещё посмотреть на знаменитые наскальные рисунки, которые и дали название камню. Перекусив помидорами с хлебом, мы продолжили наше путешествие.

Лодка медленно плыла вдоль сплошной каменной стены Писаного камня, растянувшегося по реке на два километра, а мы выискивали желанные рисунки. Вскоре рисунки показались, и в очень большом количестве - это были старания вандалов. Каких только имён, дат, названий городов и учебных заведений тут не было! Нашлись и подражатели древних охотников эпохи неолита и бронзы - в одном месте на скале был нарисован большущий кабан. Ругая таких "художников", мы плыли дальше. "Где же искать эти рисунки!?" - спрашивали мы друг друга. С каждым пройденным метром шансы на то, что нам всё же удастся посмотреть на них - уменьшались. Мы цеплялись руками за камни, тормозя ход лодки, вглядывались в серые камни. Безуспешно! "Эх, наверно надо было причалить к тем маленьким площадкам, в тех местах, где вандалы разрисовали скалы. Очевидно, там и были рисунки, которые мы пропустили из-за художеств современников", - переживал я. Как бы там ни было, сплав продолжался, и впереди нас ждало ещё немало интересных мест.

В середине двенадцатого мы причалили к пещере, вход в которую был хорошо заметен с воды. Рядом с входом была надпись "ПЛ 1987", возможно означавшая инициалы кого-то, кто побывал здесь в 87 году. Я достал свой "вечный" фонарик, покрутил несколько секунд ручку, заряжая его, и первым пополз в пещеру. Дно пещеры было плотно утрамбовано, очевидно, здесь побывало немало людей. Поначалу я шёл на четвереньках, а когда настало время поползти по-пластунски, остановился. "Да ну её! Тесно, не охота мараться", - сказал я, исследовав первые четыре метра узкого лаза, и полез наружу. К тому же пещерка тем видимо и кончалась. Женька возмутился тем, что я так скоро сдался. Я дал ему фонарик и сказал, что поползу вслед за ним. В итоге он прополз не дальше меня, и мы вернулись к лодке.

Вскоре показалась скала Бычок. Она действительно напоминает крутолобую морду бычка, а поросший густым лесом холм, в который она перерастает - его холку, если смотреть на неё с юго-востока. Хотя, возможно, это только мои фантазии. Напротив Бычка собиралась отчалить ещё одна группа сплавников. А мы решили познакомиться с этой скалой поближе. И не зря. С вершины Бычка открылся красивый вид на окрестности. Особенно красив вид на юго-восток - где виднеются громада Писаного камня и синеющие вдали горы.

Надо сказать, что и тут не обошлось без казусов. Когда мы спустились вниз, то не обнаружили своей лодки. Очевидно мы спустились не в том месте, так как Евгений, который шёл впереди решил сократить путь… В итоге, нам пришлось сделать ещё три-четыре захода, прежде чем мы нашли нашу лодку, зато вволю поели брусники и размялись.

Сразу же после Бычка, на том же правом берегу показались развалины деревни Писаное. Мы причалили к берегу и исследовали несколько уцелевших домов. Причём, добрались мы до них не без труда, продираясь сквозь высокие и густые заросли трав, укрывавших следы былой жизни села. Ближе к реке, на возвышении стоит высокий деревянный столб с щитом, на котором было написано: "Лишившись деревенской общины, мы теперь листки, оторвавшиеся от веток некогда могучего дерева. О.Зырянов" и дата жизни-смерти деревни 1734-1990. Остановившись возле него, мы в последний раз осматриваем угасающие с каждым годом следы прошлого. Мимо проплыли три сцепленных между собой катамарана с кучей народа. Над рекой послышалась песня.

В третьем часу мы достигли острова Вороний, что видели с Писаного камня. Остров довольно большой - около километра в длину и метров 200 в ширину. Проплыв его, мы остановились на днёвку. Лодку вытащили на берег, а сами улеглись в тени под прибрежными деревьями. Женька быстро отключился, а я долго не мог заснуть. То комары мешали, то в бок какой-нибудь корень упрётся. Но немного покемарить мне всё же удалось.

По небу уж который час ходила темно-синяя туча. Иногда слышались раскаты грома. Мне кажется, она нас всё же достанет… В половине седьмого мы дошли до нежилой деревни Сыпучи. Место оказалось очень красивым. Несколько сильно разрушенных домов в живописном распадке, по которому тек студёный ручей, напоминали о прошлой жизни села. Очередной деревянный щит на горе говорил о том, что в этом селе в 1751 году крестили вишерских манси-язычников. Рядом с этим щитом заросли спелой малины, на которую мы тут же переключились с созерцания окрестностей. По реке проплыли ещё две группы любителей активного отдыха, на катамаранах, с национальным флагом. Когда возвращались к лодке, мимо нас по дороге, которая шла от села Новые Сыпучи, важно прошествовало небольшое стадо коров бурой окраски. "Первый раз таких вижу!" - удивился я.

В восьмом часу вечера, когда мы подходили к большому острову Сыпучинский, нас настигла гроза. Только что светило солнце, как вдруг всё померкло, поднялся сильный ветер, река потемнела, и на нас обрушились потоки холодного дождя. Гремело не сильно, и мы решили не приставать к берегу. Через пару минут одежда наша промокла насквозь, дождь не прекращался. Я посмотрел на небо. Оно было сплошь затянуто тяжёлыми грозовыми тучами, но на западе проглядывала маленькая синяя полоска. "Ничего, скоро дождь прекратиться, видишь - небо проясняется", - приободрил я Женьку. И действительно, не прошло и пяти минут, как дождь кончился, и небо стало очищаться.

В девятом часу мы принялись выбирать место для стоянки. До заката было ещё далеко, поэтому мы не торопились. Хотелось выбрать место лучше, чтобы было просторно, светло и сухо, да и где дров можно насобирать без проблем. Такое место мы нашли немного ниже по течению от нежилой деревни Потаскуево. Когда подтаскивали лодку по берегу к желанному месту (мы увлеклись созерцанием природой и проплыли его метров на сорок), мимо проплыла ещё одна группа туристов. Они спросили у нас, как далеко отсюда Вишерогорск, на что мы ответили, что плыть им ещё день. Расположились мы на пологом каменистом берегу, в нескольких метрах от воды. Поставили палатку, не без труда развели костёр. Хорошо, что была бутылочка с небольшим количеством бензина, который помог разжечь сырые дрова. Настроение у нас в эти минуты было не очень. Угасающий день, усталость, непривычность обстановки и, конечно же, голод сделали своё дело. Мы прошли за день около 28 километров, лазили по скалам, обследовали мёртвые деревни и почти не ели. Тогда всё это вылилось в подавленное настроение и некоторую озлобленность. Мало того, что вымотались, так ещё костёр не разжигался и погода чего-то темнит! Я предоставил приготовление пищи Жене, впрочем, как и всегда. Он во всех наших походах и мероприятиях был заведующим провиантом. А сам снимал на видеокамеру наш лагерь и вечернюю Вишеру. Затем, чтобы не прослыть бездельником, приготовил нам чай в алюминиевых кружках, использовав пару таблеток сухого горючего и принялся заготавливать на ночь дрова.

После Женькиных макарон по-флотски наше настроение заметно улучшилось. Солнце село, сгущались сумерки. По реке раздавались всплески кормящегося хариуса. Эх, сейчас бы мою удочку! Я всё же не вытерпел, срубил неподалёку пятиметровую берёзку, сделал из неё удилище, приладил снасти. Размахнувшись, забросил насадку рядом с тем местом, где только что всплеснула рыба. Подождал, сделал очередной заброс… Уже через пару минут махать тяжеленным удилищем мне расхотелось. Таким только рыб пугать. Можно было вырезать удилище поменьше и ловить с лодки, а не с берега, тогда шансов было бы куда больше. Но накопившаяся за день усталость подавила во мне желание поймать эту царскую рыбу. Единственное, на что я был ещё способен,- это закинуть пару донок. Одну донку я установил, но как только взялся за вторую, пошёл дождь. Мы были вынуждены лезть в палатку, надеясь, что завтра будет хорошая погода. Лес умолк, лишь капли небольшого дождя, барабанившие по палатке, и комариный писк нарушали тишину.

Проснулся я среди ночи от холода. Откуда-то в палатку затекла вода, и мои ноги промокли, немного, но приятного мало. Я решил вылезти погреться, оказалось, что Женя тоже не спит. Мы вместе выбрались наружу. Небо было чистым, на нём ярко сияли звёзды. Костёр наш давно погас, и мы принялись разжигать его вновь. Это удалось нам с большим трудом, так как прошедший дождик обильно смочил и без того сырые дрова. Зато когда весёлый огонёк взметнулся вверх, наши тела стала вновь наполнять жизнь. Отогревшись, мы вернулись обратно в палатку. Я быстро заснул, жалея, что не купил вовремя спальник, ведь в нём было бы так комфортно!

Утром был сильный туман. Он окутал лес, скрыл реку и небо. Пока туман рассеивался, мы позавтракали, свернули лагерь и положили рюкзаки в лодку. Я проверил донку - червей на крючках, впрочем, как и рыбы - не было. Возможно, ночью какая-то рыба и попалась, но мы не слышали звона колокольчика. Солнце высоко поднялось над горизонтом, оно светило сквозь матовую завесу тумана, который всё не исчезал. Мы решили больше не ждать и в 12 часов 27 минут отчалили.

Как только мы проплыли острова Голосовский и Ниж. Голосовский, туман исчез. Он довольно резко оборвался, и мы вышли в солнечный день из серого туманного утра. Впереди сияла Вишера под безоблачным небом, а позади - тайга и река были затянуты плотной пеленой тумана. Солнце палило нещадно. Казалось, что вновь настал июль. Даже не верится, что ночью мы так мёрзли.

Река несла нас на юг. Мы прошли мимо интересной скалы Столбы, Дыроватого камня. Не останавливаясь, проскочили нежилую деревню Мартино. В два часа по правому берегу показалась большая проплешина - следы давней вырубки во времена молевого сплава. Без двадцати три мы дошли до нежилой деревни Велгур. На крутом заросшем берегу стоял очередной деревянный щит, кратко рассказывающий об истории деревни. Рядом - могилки и оградки, заросшие кустами малины и шиповника. На щите говорится, что село жилое до 70-х годов, здесь же есть несколько памятников и крестов со сравнительно недавними датами. Очевидно, здесь покоятся уехавшие некогда жители этой деревни, пожелавшие, чтобы их похоронили в родной земле. Несколько могилок в хорошем состоянии, видно, что за ними регулярно ухаживают. Кладбище сильно заросло травами, кустарниками и деревьями, поэтому нельзя сказать, насколько оно велико. Но сама деревня была немаленькой, она растянулась вдоль излучины реки не меньше, чем на два километра. Место оказалось очень красивым. Деревня находится на возвышении, с которого открывается великолепный вид на реку и холмы за ней, поросшие лесом. Напротив Велгура сорокаметровая скала Притон. Есть легенда, объясняющая это название. Сказывают, что во времена Гражданской войны по реке на лодках шёл отряд белогвардейцев. Жители деревни, узнав о приближении отряда, натянули через реку верёвки. Лодки, гонимые сильным течением, наскочили на них, перевернулись и затонули вместе с невнимательными гребцами.

После осмотра развалин домов и фотографирования мы решили поискать место для днёвки. Так как сильно пекло, следовало искать его там, где можно было бы укрыться от палящего солнца. Мы сплавлялись по реке с километр, пока не нашли подходящее местечко на пологом берегу. Тут частенько останавливаются группы - много мусора, несколько оборудованных костровищ и множество вытоптанных троп в густой траве, которые идут от берега по разным направлениям. На берегу очень много бабочек капустниц, которые сидят кружками по нескольку десятков штук и медленно шевелят крыльями. По моему сигналу Женька пугает их, а я снимаю на видео, как в воздухе носятся тучи чешуекрылых созданий.

Евгений занимается разведением огня, а я иду по одной из троп к виднеющемуся дому в поисках топлива. Часть его стены распилена на дрова, пол разворочен, среди хлама валяется потёртый хомут. Интересно - когда в последний раз он бывал на лошади? Я без труда насобирал деревяшек и, охваченный раздумьями о прошлой жизни села, пошёл обратно.

Костёр разгорелся моментально в отличие от прошлого вечера. Сухие дрова давали много жара, почти не дымили. Мы поставили котелок на огонь, а сами уселись в тени густой ивы.

Вверх по реке послышались приближающиеся голоса. Вскоре мы увидели, как из-за поворота показалась группа на бело-чёрной надувной лодке с мотором и катамаране. Они причалили к нашей стоянке и принялись обустраиваться на днёвку, предварительно спросив наше согласие. Они расположились у самой воды, развели костёр, достали провиант и несколько бутылок коньяка. Тем временем поспел наш суп с вермишелью, хотя нет - вермишель с супом, так как воды почти не осталось. Обжигаясь, мы глотали густую субстанцию и, с интересом, посматривали за вновь прибывшими. Закончив трапезу, мы собрались и покинули отдыхающих.

День действительно выдался на редкость жарким для середины августа. Я часто опускал свою бейсболку в холодную воду, чтобы с благоговением надеть её на разгорячённую голову. Вскоре мы были вынуждены сделать остановку, чтобы найти замену вышедшей из строя надувной сидушке. Она начала спускать воздух ещё утром, и я постоянно её подкачивал. Мы нарвали Иван-чая и прочих растений, попавших под руку, я распорол сидушке бок и до отказа напичкал её травой, а чтобы она не вываливалась, подложил кусок клеёнки. Вверх по течению послышался стрекот мотора. Это были те самые отдыхающие, что причалили к нашей днёвке в Велгуре. Впереди шла лодка, таща на буксире катамаран с разомлевшими от солнца и коньяка людьми.

Мы продолжили свой путь, любуясь красотами северной природы. В 18.44 мы дошли до интересного камня, который напоминал чей-то гигантский палец, обращённый вверх. Тогда мы не знали его названия, карта по этому поводу молчала, и стали придумывать свои собственные. Остановились на более или менее приличном - камень Нах. И лишь потом, дома, я узнал, что эта скала называется Чёртов палец.

В семь часов показались домики двух нежилых деревушек, расположенных по разные стороны реки - слева Большой Щугор и справа Щугор. Впрочем, несколько домиков не пустовало. Видно было, что за ними присматривают, на берегу лежало несколько лодок, показалось несколько человек. Наверное, в этих домах жили в летний период рыбаки из Вишерогорска или Волынки. Вскоре мы прошли остров Куликовский, и вышли на так называемое Долгое плёсо - прямой участок реки, протяжённостью в 14 километров, тянущийся до самого Вишерогорска. Нам повезло - встречного ветра не было, и мы медленно, но верно продвигались вперёд.

Где-то в половину шестого я достал уже почти разрядившийся мобильник, чтобы сделать очередной снимок, как увидел появившиеся деления сотовой связи. "Ловит!" - радостно сообщил я другу. Женька тоже достал свой мобильник, и мы принялись отправлять сообщения родным, что живы и здоровы. Этого мне показалось мало, и я попробовал дозвониться домой. Батарея села, но я достал свой универсальный фонарик без батареек, подсоединил шнур от него к своей Nokia, и вручил его Жене. Пока он крутил ручку фонарика, я дозвонился домой, поговорил с сестрой и мамой, сказал, что, скорее всего, приеду домой через сутки. После сеансов связи настроение наше улучшилось. Мы приближались к цивилизации!

Солнце всё ниже опускалось к горизонту, тени становились длиннее, жара спала, но мы всё продолжали свой путь. Хотелось сегодня же дойти до Вишерогорска. Мы даже решили, что будем плыть и ночью, и пока не дойдём до него, не сойдём на берег. В районе нежилой деревни Долгое плёсо, мы обошли приставших на ночёвку уже знакомых нам отдыхающих на лодке и катамаране. Повстречалось нам и ещё несколько групп туристов, которые располагались на ночлег, готовили ужин, ловили рыбу. Ну а мы всё так же упорно продолжали свой путь, даже не думая о стоянке. Батарея в моём мобильнике разрядилась полностью, и теперь все интересные моменты сплава приходилось снимать на видеокамеру, но снимки с неё выходили похуже.

В 20.30 мы прибыли в Вишерогорск. Да, от него ожидали мы нечто большего. На деле оказалось, что это небольшое село, с большим числом заброшенных и развалившихся изб. Казалось, что жизнь в нём угасает. Впрочем, так казалось нам поначалу. По мере приближения к середине села, мы увидели и хорошенькие добротные дома, здание школы, белело несколько спутниковых тарелок, весь берег был усыпан самыми разными лодками. В селе кипела жизнь. Слышались весёлые крики, смех, кто-то что-то строил и колотил, мычали коровы, лаяли собаки.

Мы проплыли до поворота Вишеры на север, и остановились на приглянувшейся нам излучине, напротив скалы Сторожевой. Неподалёку, выше по течению, два рыбака в деревянных лодках ловили рыбу. Мы вытащили лодку на берег, выбрали место для костра и палатки. Впрочем, место для костра выбирать не пришлось - кто-то уже сделал это до нас. В золе костра я увидел останки двух больших хариусов, какой-то удачливый рыболов сделал из них шашлык. Поначалу мы вместе занялись заготовкой дров, а когда на берегу накопилась большая их куча, я стал раскладывать палатку, а Женя разводить костёр. На ужин были всё те же макароны по-флотски, что так нам понравились.

Сгущались сумерки. Солнце скрылось, а по небу расползлась мало чего хорошего предвещавшая облачность. Из-за перелеска, который нас отделял от Вишерогорска, слышались отдельные голоса, весёлые крики ребятни, тарахтенье мотоциклов, лай собак. Это село и не думало засыпать. Ну, а нас впереди ждал ещё один насыщенный день сплава, поэтому мы не стали засиживаться у костра и отправились спать.

Дождя, которого я опасался, ночью не было. И должен признать - спал я в этот раз очень хорошо, даже не помню, где я ещё так спокойно и уютно отсыпался на природе: ночью я не замёрз, не докучали залетевшие в палатку комары, не колол в бок какой-нибудь камень или сучёк. В общем, выспался я на славу и Женька, судя по всему, тоже. Небо было в тучах, но не дождевых. Мы разожгли костёр, позавтракали и заварили в дорогу чай. Сегодня мы должны добраться до Красновишерска, конечного пункта нашего сплава. Тумана и дождя нет - нам ничто не мешает продолжить путь. Мы быстро сворачиваем лагерь, забрасываем в лодку рюкзаки, садимся и отчаливаем.

Течение хорошее и нас быстро несёт вперёд. Вскоре показалась паромная переправа. Паром, буксируемый катером, как раз совершал рейс от Вишерогорского берега. На противоположном берегу стоял Красновишерский автобус, который дожидался своих пассажиров. Не успел паром коснуться берега, как толпа на перегонки хлынула к автобусу. И тут случилась большая неприятность - у Женьки сломалось весло - пополам, в месте стыковки двух его частей. Сломалась соединительная муфта, причём на ней уже была трещинка, правда она шла вдоль, а перелом произошёл поперёк. Ну да что взять с китайского пластика! Я и ранее опасался за это ненадёжное соединение, даже обмотал его изолентой. Мы причалили к берегу, срубили небольшую берёзку и вырезали из неё шест. Затем вогнали его в остаток весла, обмотали для надёжности той же изолентой - весло готово!

В начале десятого подошли к небольшому посёлку Заговоруха, вытянувшемуся вдоль правого берега реки на полтора километра. Впереди темнела стена знаменитого Говорливого камня, встречу с которым мы давно ждали. Издалека он не кажется особо впечатляющим, но по мере приближения к камню, это мнение меняется. Отвесные шестидесятиметровые стены, поросшие вверху густым лесом и протянувшиеся вдоль реки на два километра, смотрятся величественно. Проплывая мимо камня, мы принялись исследовать его акустические способности - выкрикивали разные слова, читали стихи и т.п. Однако ничего особенного мы не заметили, да - эхо было, но не такое как я себе его представлял, прочтя строки писателя Л.Успенского: "Стоит раздаться малейшему звуку - удару весла, плеску, голосу - тысячи отгулов поднимаются над рекой, мечутся, сталкиваются, нарастают, как лавина, убегают из излучины берега, возвращаются обратно, перекликаясь, повторяя друг друга, точно в расселинах и деревьях спряталась целая толпа, целая ватага наблюдающих за вами взволнованных людей…". Возможно, мы кричали не в том месте или повлиял уровень воды в реке, но такого звукового эффекта мы не заметили. Тем не менее, наш сплав продолжался, и вскоре мы подошли к нежилому селу Говорливое. На берегу было несколько туристских групп. Мы даже поначалу хотели пройти мимо, но желание увидеть село и полуразрушенную Свято-Троицкую церковь победило.

Церковь расположена на возвышении, с которого открывается живописный вид на окрестности. Неподалёку виднеются несколько заброшенных домов, от многих остались только развалины. Но один дом в хорошем состоянии - возможно в нём живут в летний период. Когда мы вернулись к лодке, на берегу никого не было. Впереди по реке быстро удалялись заполненные людьми катамараны. Мы тоже не стали задерживаться и тронулись в путь.

Впереди был остров Говорливский и рядом ещё один безымянный небольшой островок. Идущий впереди нас катамаран решил не обходить острова правой широкой протокой, а полез между ними и наскочил на мель. С минуту они пытались стронуть его с места, пока это им не удалось. Мы же спокойно прошли мелководье благодаря небольшой осадке. Вскоре река повернула на северо-запад, и вот тут наше везение и закончилось. Если раньше погодные метеоусловия не причиняли нам особого вреда, то теперь… Не успели мы пройти эти острова, как начал усиливаться встречный ветер. Река потемнела, появилось сильное волнение. Пришлось взяться за вёсла. Интересно то, что когда мы посмотрели на реку в этом месте, нам показалось, будто она течёт вверх, то есть мы вынуждены грести как бы "в гору". Разумеется, это была лишь оптическая иллюзия из-за особенностей местности, но настроение она отнюдь не прибавила. По мере продвижения к деревне Романиха волнение становилось всё сильнее. Вскоре оно стало таким сильным, что лодку стало подбрасывать, но мы продолжали упорно грести. Стоило лишь на секунду остановиться, как лодку начинало гнать против течения. Я высказал предположение, что когда мы дойдём до Романихи, грести больше не придётся, так как река повернёт на юг, и ветер будет дуть нам в спину. Но надежды особой на это не было - где гарантии, что ветер не сменит направление? Когда до деревни осталось совсем немного, река будто взбунтовалась: лодка то подпрыгивала на ударившей её мощной волне, то зарывалась в водоворот. Мы гребли что есть сил, стараясь поскорее вырваться на более спокойную воду. На холме показались домики Романихи, а впереди - заросший лесом остров. Мы повернули в узкую левую протоку от острова Романихинский, надеясь, что там будет спокойнее, нежели на большой воде. Так оно и было. Мы наконец-то смогли расслабиться после 5 километров напряжённой гребли. У правого берега протоки показалась лодка с двумя пожилыми рыбаками. Мы обменялись с ними парою фраз, из которых стало ясно, что они местные, поймали пока что только какую-то мелочь.

Наши надежды оправдались - после Романихи, когда река повернула на юг, ветер не изменился и теперь стал нашим союзником. Волнение стихло, и мы спокойно продолжили сплав. После длительной интенсивной физической нагрузки - гребли, мы серьёзно проголодались. Следовало найти место для днёвки, такое, где можно было бы без проблем сойти на берег, насобирать дров, ну, и желательно с готовым кострищем. Мы прошли несколько километров, прежде чем нашли это место - небольшая каменистая коса, резко переходящая в крутой склон, заросший смешанным лесом. В лесу насобирали дров, я даже нашёл пилу двуручку, которая, впрочем, нам не пригодилась. Развели костёр, в котелок бросили несколько пачек бич пакетов и банку тушёнки. Получилось довольно неплохо, главное - питательно, я потом долго есть не хотел, даже тошнить начинало, как только о еде подумаю. Посидели на брёвнышке, поели этой жирной похлёбки, полюбовались рекой и красавцем Полюдом, который возвышался с юга над тёмно-зелёной тайгой, и тронулись в путь. До Красновишерска оставалось совсем немного.

По мере приближения к цивилизации лодок и катамаранов становилось всё больше. В 14.44 мы проплыли мимо остатков какой-то баржи, от которой остался лишь раскуроченный железный корпус, поросший травой. Позже, по пути нам встретится ещё немало останков катеров, барж, понтонов. В три часа дня мы подошли к камню Ветлан, от которого отходило несколько катамаранов. Высота его более 120 метров, и вскоре мы окажемся на его вершине! На берегу осталось ещё несколько надувных лодок. Мы проплыли немного дальше, и вышли на берег у двух родничков, бьющих из щебёнистого берега в нескольких метрах от воды. Оставив лодку, прихватив с собой видеокамеру, мы пошли на поиски лестницы, по которой желающие взбираются на вершину Ветлана. Поднявшись по заросшему лесом склону, мы вышли на дорогу, идущую от Красновишерска. Неподалёку увидели деревянную лестницу, уходящую куда-то вверх. Рядом табличка, предупреждающая о том, что здесь охраняемый природный ландшафт - камень Ветлан.

Мы начали восхождение. Лестница круто поднималась вверх, меж обступивших её скал и деревьев. Склон густо зарос различными травами и папоротниками, скрывающими землю. Ветви некоторых деревьев усыпаны разноцветными ленточками, которые повязывают на них посетившие камень туристы и отдыхающие. После второй сотни ступеней наша скорость заметно поубавилась. Но мы продолжали подъём почти без остановок, обогнав всех, кто шёл к вершине вместе с нами. Переступив через последнюю 703 ступеньку 251 метровой лестницы, мы ступили на вершину этого красивейшего камня. Да, не легко дался нам этот подъём! Интересно, сколько времени и сил у нас ушло бы на подъём, если бы лестницы не было, которую, кстати, построили в октябре 2003 года. Пройдя несколько метров по вьющейся между деревьев тропинке, мы вышли на открытую площадку, с которой открылся великолепный вид на окрестности. Прямо перед нами, над тайгой возвышался красавец Полюд, внизу широкой лентой изгибалась Вишера. С вершины Ветлана мы увидели скрытую прибрежным лесом, и потому невидимую с воды, нежилую деревню Петруниха. Я снимал всё это на видео, фотографировал. Рядом послышалось тявканье собаки, сюда шли люди. Мы решили им не мешать, и прошли дальше. Женька уже бывал на Ветлане, он без труда нашёл нужную тропинку и привёл меня к большому деревянному кресту, стоявшему у обрыва. В честь чего поставили здесь этот крест, мы не знаем, возможно, это дань памяти репрессированным узникам вишерских лагерей. У подножия креста россыпью блестят монетки, которые оставляют здесь посетители, лежит букетик цветов. Я пошарил у себя в карманах, к сожалению монет там не оказалось.

В 15.45 мы покидаем вершину Ветлана, а через несколько минут уже в пути к нашей конечной цели. Погода улучшается с каждой минутой. Небо всё больше прояснялось, подул лёгкий попутный ветерок. Мы плыли у левого берега, заросшего ивами. И вот показался пригород Красновишерска - деревня Бахари, затем посёлок Набережный и Митракова. Мы радуемся цивилизации, вспоминаем прошедшие дни сплава и любуемся обжитыми окрестностями. Хочется поскорее сойти на берег, желая ускорить плавание, мы растягиваем мою кофту вместо паруса. Скорость заметно увеличивается. Наше место десантирования ещё довольно далеко, на южной окраине города. Там у Женьки живут родственники, к которым мы решили наведаться и узнать расписание автобусов. А пока мы проплываем мимо ржавых катеров, полуразрушенных и заброшенных причалов бумкомбината, различных строений и домов.

В седьмом часу вечера мы наконец-то дошли до места высадки, коим оказался песчаный пляжик в нескольких десятках метров от одноэтажных домиков окраины Красновишерска. Первым делом мы вытащили рюкзаки на берег, помыли лодку и поставили её сушиться, оперев на весло. Затем, пока лодка сохла, мы переоделись в более приличную одежду и распределили вещи по рюкзакам. После мы сдули лодку, которую я засунул в свой громадный экспедиционный рюкзак. Туда же вошли у меня палатка, спасжилет, вёсла с насосом, видеокамера, и много чего по мелочам. У Евгения, к сожалению, рюкзак был не такой большой, но и его мы забили под завязку. Помогая друг другу, мы закинули рюкзаки на спины и направились к Женькиным родственникам. На том наш сплав и закончился.

У Женькиной родни мы узнали, что следующий автобус до Соликамска отходит в час ночи. Времени у нас было ещё вдоволь. Мы, не спеша, прогулялись по берегу Вишеры, осматривая многочисленные останки катеров, барж и понтонов. Побродили по улицам, зашли на территорию обанкротившегося бумкомбината, который, как мне кажется, вскоре окончательно разворуют и растащат. В городе поговаривают и о том, что скоро закроется и "Уралалмаз". Где же тогда люди работать будут?

Благодаря Женькиной родне, мы оказались на автостанции вовремя. Зашли вовнутрь, подошли к кассе. Но оказалось, что все места на следующий рейс были уже проданы. Что ж делать, придётся попытаться купить "билет" у водителя. Автобус подошёл к остановке вовремя. Сразу же появилась неведомо откуда туча народа. Шум, гам, толкучка. И всё это в час ночи. Женька наконец-то смог добраться до водителя, что-то ему говорит, вижу, как тот ему кивнул. Понимаю, что получилось. Быстро забрасываем рюкзаки в багажный отсек, который открыл помощник водителя, залезаем в автобус. Оказалось, что за всё мы отдали только 300 рублей. Что ж, неплохо, я думал, что у нас уёдёт, по крайней мере, рублей 500 вместе с багажом. Наконец трогаемся. Поначалу мы чувствовали себя бодро, Женька даже фотки на мобильнике разглядывал. Но постепенно, накопившаяся за день усталость, темнота (водитель выключил свет) и расслабленное состояние, появившееся от сознания того, что мы едем домой, дали о себе знать. Путь был не близкий - около сотни километров. Я раньше, стоя, дальше 20 километров и не ездил никогда. После двадцати минут езды сон стал брать над нами верх. Почти все пассажиры уже уснули, лишь на задней площадке слышались разговоры. Тут отключаться стал и Женька. Я несколько раз наблюдал, как он чуть было не падал на сидящего позади него мужчину, но в последний момент сдерживался. Сам я тоже был на грани, тёр нос, чтобы не заснуть. И вот, к моему удивлению, наступил момент, когда сон почти пропал. Очевидно, я его убил, и теперь переносил поездку более или менее сносно. Даже стал следить за товарищем, стремясь предотвратить его падение. Но Женька, видимо, тоже взял верх над сном и больше не подвергал опасности сидящих рядом пассажиров.

И вот наконец-то Соликамск. Интересные ощущения возникают, когда видишь пустынные ночные улицы, ни машин, ни людей. Светят разноцветными огнями вывески магазинов, моргает кому-то светофор на перекрёстке. На площади через дорогу видна одинокая машина. Мы направляемся к ней, и не зря. Кажется, что в машине никого нет. Таксист спит, опустив спинку сиденья. Мы будим его, грузим рюкзаки. Через десять минут мы уже в родном селе. Уже четвёртый час. В селе тихо и темно, светят лишь несколько фонарей. Мы прощаемся и расходимся по домам. Вот и закончился наш незабываемый первый сплав, и как я надеюсь, далеко не последний.

Фотографии сплава по реке Вишера