Туристское творчество

Автор - Александр Перепелкин (Архангельск)

Если ты хлебнул "Фанты" и остановил тачку - это обычный автостоп. Но представьте: куча рюкзаков на рельсах, а в ответ на поднятую руку останавливается товарный поезд - как назвать такое шоу? По-английски получается "train-stop". В русском, несмотря на распространенность явления, подходящий эквивалент еще не придумали - а пора бы. 

Правдолюб Радищев, сокрушаясь о судьбах крепостной России, тягомотно пробирался из Петербурга в Москву на лошадках. Случись эта поездка сотней лет позже, то ехал бы дворянин на новеньком комфортабельном поезде, и, как знать, Родина могла увидеться ему более симпатичной. Историки говорят, что появление железной дороги для России по значимости было сравнимо с возникновением письменности. Но, уверен, путешествуй Радищев с нами, архангельскими туристами, хлебни он "русского экстрима" на Северной железной дороге в начале XXI века - его книгу пришлось бы дописывать.
Водные походы в соседнюю Карелию всегда начинаются и заканчиваются в поезде, под шепот или крик соседей: опять эти туристы со своими лодками и шмотками! И только проводник никогда не кричит. Проводник, как кондуктор в песне Маркина, не спешит и все в этой жизни понимает…

Обозерская
Ехать из Архангельска нужно в мурманском направлении. Этим летом МПС сняло ровно половину рейсов поезда "Вологда-Мурманск": теперь он отправляется только по четным числам. Поэтому взять билеты даже за неделю - проблема. Оказался почти недоступным самый комфортный вариант: прямой вагон "Архангельск-Мурманск", который на узловой станции Обозерской прицепляют к поезду "Вологда-Мурманск". Легче, если берешь два билета: один от Архангельска до Обозерской (в кассах чаще предлагают общий вагон) и второй до пункта прибытия в Карелии (если повезет - плацкартный). Так мы и сделали.
В Обозерку поезд опоздал, и перегружаться пришлось "с колес на колеса". Но в вагон нас проводник не пустил: "Ребята, здесь какая-то ерунда: ваши места уже заняты". Вот тут и начался экстрим. Проводник опытным глазом выяснил, что в архангельских кассах в наших билетах указали ошибочный месяц: август вместо июля! Два часа ночи, до отправления поезда три минуты, свободных мест нет, и проводнику остается развести руками: ищите начальницу, может, и договоритесь.
С начальницей, спящей в другом конце поезда, договариваться трудно: "Это проблемы ваши и ваших архангельских касс. На них и жалуйтесь. И вообще, билеты нужно проверять, не отходя от кассы. Деньги, небось, проверяете".
"Со второго пути отправляется…" - это нас объявляют. Что бы вы сделали? Верно, побежали бы в кассу... Но там очередь. Попробовал нахрапом и получил легкий тычок поддых: "Парень, не лезь, всем надо". Через 15 минут меняю свои дорогие и ненужные плацкартные билеты на дешевые, но такие желанные "общие". Разницу в стоимости нам никто и никогда не возместит: "Проверяйте билеты, не отходя от кассы"… В Обозерской поезд простоял еще полчаса после сообщения об отправлении.

Кемь
"Долго будет Карелия сниться…". Так впервые получилось, что в памяти из летнего похода остались не классические "двоечные" пороги реки Воньги, не рыбалка с метровыми щуками и не лесные полянки, уставленные подосиновиками. Запомнилась железная дорога: пропахшая отработанным маслом, уносящая взгляд к горизонту и залитая огнем заката. Такую "железку" можно увидеть только с насыпи, в ожидании электрички, которая в здешних глухих местах ходит один раз в сутки и тормозится по взмаху руки. Электричка "Лоухи-Кемь" - загляденье, в вагоне даже присутствует электронное табло, которое с интервалом в двадцать минут просит не курить: вокруг могут быть беременные женщины… Как в Европе.
В Кеми опять разочарование: поезд "Мурманск-Вологда" пойдет через два дня, но билетов на него почти не осталось. Туристы на вокзале говорят, что, вроде бы, можно добраться на рабочих поездах: Кемь - Маленьга - Малошуйка - Архангельск. Обо всем, что дальше Маленьги, в кассе справок не дают: там заканчивается Октябрьская железная дорога и начинается Северная - "чужая" для карельских железнодорожников территория. Это не Европа, где любые справки круглосуточно выдает всезнающий компьютер. Позвонить? Можно, но откуда, кому, по какому номеру? Молчит окошко кассы. Наверное, можно было поступить разумнее и дождаться поезда. Но мы снова едем в никуда - от безысходности да патологической любви к приключениям.

Маленьга
Название станции написано по-русски и чуть ниже - по-фински: Карелия все-таки приграничная республика. Однако на сервисе близость Скандинавии не сказывается никак. В Маленьге выяснилось, что рабочий поезд до Малошуйки (это уже Онежский район Архангельской области) ходит не периодически и сегодня-завтра точно не пойдет. Рейс "Маленьга-Емца" вообще вычеркнут из расписания. Мы опять "зависаем" - на сколько?
Машинист грузового поезда - один в один Сашок из сериала "Дальнобойщики": добродушный детина в черной майке, под которой идеальные бицепсы. У него четырнадцать пустых цистерн, и везет он их в ту самую Малошуйку. "Ребята, грузите вещи в "машинное", а сами - в кабину второго вагона. Доберемся потихонечку".
Места в копченой кабинке мало, а вдобавок к нам семерым едут двое мужчин. Они не спят уже сорок часов: добираются на перекладных из карельского райцентра Сумпосада в Архангельск. У них даже не воспаленные, а просто посеревшие от бессонницы глаза. Голубые рубашки с нашивками "Служба безопасности". Пистолетная кобура на ремне. "От кого пустые цистерны охраняете?". Шутит: "От таких, как вы".

Малошуйка
Диспетчеры на каждой станции останавливают наш пустой "товарняк" на час-полтора: приходится пропускать груженые составы. Из динамика рации слышно, как у нашего доброго "Сашка" закипают нервы: когда же поедем, Маленьга?.. Когда поедем, Солозеро? Ждите, ждите. Хочешь работать на железной дороге - сначала проверь, железные ли у тебя нервы. Попутчики адресуют диспетчерам тихие, но конкретные матюги и ругают проезжающие мимо составы: опаздываем на поезд из Малошуйки в Архангельск. Опаздываем домой.
В Малошуйке экстремальная гонка с судьбой завершается очередной ужимкой в наш адрес: товарняк "опоздал" ровно на пять минут. И когда перепачканные соляркой вещи были уже на земле, Малошуйка затрубила отправление, и архангельский поезд из черноты ночи двинулся навстречу по параллельной ветке. Судьба - не судьба?
Мы снова рисуем энергичные круги руками - и машинист сбавляет ход. Значит, судьба. Машинист тоже не спешит, машинист понимает: если в России - "железнодорожной державе" в начале третьего тысячелетия люди голосуют на откосе - это не "train-stop". Это их и его, машиниста, общая и непростая жизнь…