Re: Фильм "Территория"
Если уж закрывать, то хотелось бы всё же привести ответ Куваева, там замысел романа раскрывается.
Надежду увидеть текст Белого я утратил.
"Белому Василию Феофановичу,
с.н.с. СВКНИИ ДВНЦ АН СССР
Редакция "довела до сведения" моего твоё письмо, Василий Феофанович.
Свой комментарий я не смогу выразить лучше, чем это сказано одной фразой письма - "поступок непристойный и банально-постыдный". Добавлю - ещё и поспешный. Лишь пенсионерской поспеешностью, усердием "абы не опоздать" можно объяснить то, что критика на литературное произведение (какое бы оно ни было) пишется ещё до того, как окончание вышло в свет.
Писем таких я ждал, и они ещё будут приходить. Но среди возможных авторов я мог видеть кого угодно - но не тебя. Но вывод мой и предсказание были тоже поспешны. Поразмыслив, я пришёл к логически неопровержимому выводу, что, пожалуй, именно ты и должен был его написать. Максимализм и ограниченность взгляда, которые всегда были у тебя, в сочетании с действительно вызывающим уважение упорством, и, я бы сказал, чистота в отношении к работе - должны были к этому привести. Людям типа Тильмана наплевать на истинный местный патриотизм, людей типа Паракецова и Городинского может удержать внутренняя интеллигентность, которая всегда у них была.
Но вернёмся к роману. Территория - это не Чукотка. Это выдуманная мною страна, которой я придал ряд черт Чукотки. Не скрою, вначале я собирался написать именно истороию открытия чукотского золота. Более семи лет собирал материалы. Намерение своё я не рекламировал, но в самом начале работы меня захлестнул поток поток писем от "обиженных первооткрывателей". Я понял, что если я влезу в подлинную историю, мне никогда до конца дней не выбраться из кляуз. И я оставил от Чукотки лишь одного одного подлинно существовавшего человека - Николая Ильича Чемоданова, к нему я всегда относился и отношусь с глубоким уважением, и я жалею и буду жалеть, что перо моё слабо, чтобы выразить всю сложность этого человеческого типа. В какой-то степени это всё-таки удалось.
Китаева я никогда не видел в глаза и даже слышал о нём мало. По этой причине он не мог быть прототипом кого бы то ни было. Случайное созвучие фамилий объясняется лишь тем, что для данного типа героя мне понравилась фамилия Монголов. Более того, всё услышанное мной о Китаеве - были сплошные пакости. А Монголов - всё-таки человек порядочный. Надо сказать, что столь любимые мной геологи после определённого возраста и, как правило, после перехода в науку, достигают уровня интриганства, достойного пожилых актрис провинциального театра.
Если был бы жив Н.И. Чемоданов, я счёл бы своим долгом показать ему роман в рукописи. Перед остальными - я не ответственен. И я хотел сделать подобное предисловие к публикации, но решил что это будет пижонским самовыпячиванием. Роман написан не для кучки людей, считающих, что их "задели". Он написан для сотен тысяч молодых людей - вон они шляются по двору - и для моих сверстников, которые сейчас свели смысл жизни к метражу жилплощади и сорту мебели. И написан он ради последней его фразы: "довольны ли вы собой?". Без двух последних страниц его вообще не стоило бы публиковать. И, уж поверь, гонораров мне хватает, чтобы не зарабатывать их способом и методом, который я считаю неприличным.
Максимализм всегда ведёт к убеждению "мой жизненный опыт полноценен, опыт других ограничен". И вот я, к примеру, начал свою жизнь в Певеке именно в бараке на 70 коек, и там жили в то время Громыко и Толик Захаров и Виктор Леженко. И нам действительно построили общежитие на месте бывшей конюшни (25-й барак) и рядом была скотобаза, где были ещё не вымершие коровы и пара лошадей там тоже была. Это мой личный опыт.
Кстати, то, что всё это было на самом деле, не прибавляет достоинств роману. Я имею полное право включить в него ситуацию, произошедшую в Гондрурасе. И "талию непостижимо расширяющуюся к бёдрам ", я видел в Гондурасе - она мне понравилась. А "простого супермена" я видел в местности Кизил-Рабат.
О геологии. Вариантов романа было шесть. В первых двух была "вся геология" ибо страна Территория у меня имеет карту и соответственно геологическое строение. И так как задача всех переработок - найти наиболее экономное решение, то и "геология" отмерла, выпала, как не имеющая идеологического значения и не работающая на вопрос "довольны ли вы собой".
Я собой недоволен. И недоволен я не тем, что не осветил "истинные образы скромных тружеников". Другое. Во был в редакцию аналогичный звонок. "Мы, пенсионеры, всю жизнь проработавшие на Колыме. У нас не было этих ужасов, не было работяг под кличками, Куваев чернит нашу колымскую действительность. Не было у нас бараков. Мы жили в комнатках на двоих и четверых". О, плебейское счастье! Они жили не в бараке, а четверо в в комнатке! И кличек не было. Не было ни лагерей, ни мордоворотства - были скромные труженики прямо с плаката.
Как автор я виноват в том, что я умолчал. А умолчал я не по трусости, а по той причине, что тема жестокости для писателя тема спекулятивная. И, если ты не прошёл это своей шкурой, ты не вправе об этом писать.
Но и опять всё это частности. То, что эмоциональный заряд романа сработал - подтверждают письма, которые лежат у меня в столе. Писем этих будет сотни. И если кому-то захочется жить честнее и лучше - то и полученный мной гонорар оправдан.
И последнее. Страна Территория у меня создана, население её есть, и я ещё много раз к вящему раздражению твоему буду о ней писать. Деловой совет - не надо в следующий раз писать, пусть обдуманно и со многими черновиками, не надо писать одному. В этом случае это просто попадёт ко мне с пометкой: "Олег Михайлович, примите к сведению". Уж ежели страсть работать в жанре возмущённого пенсионера, надо писать:
"От имени и по поручению коллектива..."
Фофанов, Дудкин, Хрулёв. Чины, звания, стаж.
В этом случае Олега Михайловича и на ковёр могут вызвать. И это даст мне ещё раз возможность высказать убеждение, что не итальянскими кофточками, не французскими диванами и жратвой, не чинами жива наша нация. И сказать также о том, что эпидемия мордоворотства может быть страшнее войны. И эту эпидемию поддерживают своими спинами заслуженные ветераны, и ты в том числе.
Я всегда считал, что геология, как профессия, связанная непосредственно с природой, приводит к эмоциональному обогащению человека и расширению философских оценок жизни. Именно поэтому среди коллег я видел столько ярких людей. Но это правило, как и всякое, работает не всегда. Ты в этом меня убедил.
Без уважения,
Олег Куваев"