Форум

Спасибо Костя! Но мои литпотуги нравятся далеко не всем. Большинство предпочитают про шпионов, любовь, фантастику и конечно же криминал. Байки из этой темы написаны по памяти за последние дни и нигде раньше не озвучивались. Ведь это байки а не рассказы. За что отдельное спасибо Игорю! Какие издания, да Бог с тобой!  Потом у меня сейчас и времени свободного совсем нет. Помимо учебы на гармони нашел себе еще занятие для рук, но об этом пока умолчу.

"Петли дверные одним скрипят другим поют..."

++++Пулю нашла жена кладовщика, который принимал участия в этой охоте. Она сломала на ней коронку.+++

Опять таки похоже на брехню. Свинцовая пуля 16-го калибра, прошедшая через тушу, вся разлохмачивается и занимает пол ложки минимум, (на вилку хрен наколешь). Только полная дура такое в рот потащит. Сломать зуб, коронку можно на мелкой дробине. Хотя черт его знает, байка же.

Был у меня один знакомец сосед. Мужичок хитрый и въедливый, имел представительный вид, живот и мерзкую манеру разговора из которой можно было понять, что раньше он был ментом в следственном отделе. Всегда что то допытывал, уточнял и задавал посторонние вопросы. Соседи его не любили и общались крайне редко, только  здороваясь при встрече. Среди местных друзей не имел. И иногда по выходным к его дому за каменным забором подкатывали дорогие иномарки с такими же пузатыми и важными болванами внутри, чтобы поиграть на бильярде и попарится в сауне. Мне, ближайшему соседу, дозволялось входить к нему без приглашения.  Вячеслав Сергеевич был охотник! И каждая встреча таких друзей у бильярда сопровождалась его бравадными рассказами об убитых наповал кабанах, лосях и глухарях. Все эти выдумки я слушал не первый год и решил наконец наказать болтуна. Случай подвернулся в апреле.
- Ты куда в эти выходные на тягу пойдешь? - спрашивает он меня не вынимая рук из камуфлированного бушлата одетого на модную майку.
- Собираюсь вот за глухарем поехать в Тверскую на три дня. Там и тяга отменная и у костра в весеннем лесу заночую.
- Возьми и меня с собой. Я тоже хочу глухаря застрелить на чучело! Процесс охоты его не интересовал, он мечтал только стрелять.
- Куда ж ты с таким пузом по тающим болотам пойдешь! - говорю с насмешкой зная, что этот держиморда считает иначе. Тут Славу понесло! Да я! Да вырос  под елкой! Мне только трудности и нужны в охоте... и в таком духе. Ну ладно, говорю, собирайся. Завтра в обед поедем, только лучше на твоей Ауди, она быстрее и комфортнее, делая акцент на последнем слове.
Выпив по стопке коньяку у деда Ильича на дальней деревеньке в два покосившихся дома, мы оставили его машину и тронулись краем раскисшего весеннего поля, которое уже много лет не знало плуга. Чавкали  липкой глиной дороги  сапоги и пахло прелой теплой землей. Под пологом старых елей повсюду лежал тяжелый апрельский снег. Ночные заморозки сковывали его плотным настом и надеясь на это я рассчитывал за ночь выйти к далекому току до первой песни мошника. Идти предстояло долго. Тропинка заросла прошлогодней крапивой, завалена буреломным лесом, густой молодой порослью и местами просто терялась у края большого мохового болота. Шли неспеша, часто отдыхая. Я разделся до толстовки. Суконку и свитер положил в рюкзак. Слава пыхтел в том же бушлате и термо белье. Пот заливал глаза, из за шиворота поднимался пар, когда он наклонялся к луже умыться.
- Ну скоро уже? - вопрошал он страдальческим голосом, расстегивая комбинизон ниже пуза. – Запарился  весь!
- А что ты так нарядился, не январь на улице. Теперь терпи до костра, а то весь мокрый простынешь. И мы шли дальше к закатному солнцу
Ближе к полночи приятель идти дальше отказался ссылаясь на ужасную усталость, натертый  мозоль, тяжелый рюкзак и изжогу.
- Давай тут покимарим, костер разведем. А то с фонарем сложно двигаться. Того гляди глаз чем то выколешь. Лезем без дороги!
- Тут дров нет. Давай еще немного пройдем до леса.
- Как нет. Вот, вот, вот!!! - и он начинает ломать молодые мокрые березки и ивы.  - Пошли. - пресек его бунт и посветил на компас. Так продолжалось часов до двух ночи. Проклятья сменялись бранью, потом мольбами, потом угрозами, но мы уже были почти на току. Дальше двигаться было нельзя и я остановился посреди буреломного ельника в кочках старой осоки. Воды на мху не выше щиколодки.  Пока друг трещал ветками, я рубил накатник для костра и для нас. На дальнем краю леса прокричали журавли. Огонек от кудряшек бересты  весело вспыхнул ярко осветив  куски снега, кочки и висячие лапы елей. Подошел наконец и Вячеслав Сергеевич. Вид у него был жалкий.
- Ты меня бросил! - пылил он источая проклятья. Развалившись на небольшом  жердевом лежаке стаскивал с себя сапоги полные воды. Быстро готовлю много чаю и суп. Под ногами хлюпает жижа. Предлагаю не спать, а посушиться и выходить на ток. Тут он не выдержал и сказал все, что обо мне думал. Но я сушил портянки у разгоревшегося огня и рекомендовал ему сменить одежду. Не дождавшись чаю он захрапел в чем был бросив мокрые сапоги рядом.
Прошло два часа. В начале пятого небо заволокли тучи и пропали звезды. Стало неуютно и холодно, но пора выступать. Толкаю охотника, наливаю кружку горячего крепкого чая, разворачиваю печенье и сыр. Слава пыхтит и не может засунуть ноги в мокрые сапоги , мешает пузо. Его знобит и трясет. Даю инструктаж, как себя вести на току, но Славка уверяет меня, что все знает и уже много раз ходил на такие охоты. Выступаем без света фонаря в кромешную тьму оставив рюкзаки у затухающего костра.  Осторожно прошли  пол километра. Снова кричат журавли. Я слушаю глухарей, но они молчат. Вверху прохоркал первый вальдшнеп и тонко пискнула зарянка.  Еще идем по сухой гриве и снова остановка. Заклокотал первый тетерев и порозовевшый восток проредил черноту ночи. Из тьмы и тумана шагнули сырые сосны на яркой зелени мхов. И тут совсем рядом будто открыли бутылку вина послышалось долгожданное – Тэк… Я замер показав кулак  пыхтящему Славке. У него разыгралась икота. Подтаскиваю его за рукав и шепотом на ухо говорю куда и как ему идти к глухарю. Но  его всего трясет от волнения или от страха – А ты то пойдешь?  Пальцами объясняю, что буду ждать его тут. Он идти отказывается.  Беру его за рукав телогрейки и по два шага под песню прыгаем в рассветном сосновом бору к токующей птице. Он наступает на корягу, петух замолкает на несколько минут. Его уже видно и надо быть очень осторожным. Ждем под настороженные редкие щелчки. Славка не выдерживает и стреляет у меня из за спины. – Бах х х х х!!! Глухарь срывается вбок  ломая толстые ветки. Снова выстрел, еще. И вот уже болван бежит по болоту и стреляет в след улетающей птице.
- Доволен? Иди по следам обратно и готовь завтрак идиот! – тот что то бормочет в свое оправданье, но я не слышу и спешу успеть сместится к краю тока. Может повезет и добуду черныша.  Подходил почти по светлому, в спелом лесу были старые ели. За их ширмой удалось сблизится на выстрел. Молодой , красивый глухаришка самая приятная ноша на току.
 Путь к машине лежал  вдоль разлившегося ручья. Вешняя вода затопила низины в бобровых запрудах. Тяжелый ход по оттаявшему глубокому снегу под палящим солнцем  вымотал моего спутника основательно. Он проклинал сапоги, болота, эту охоту и меня затащившего его в раскисший лес. Каждые пять минут спрашивая сколько еще до деревни, получал вразумительный ответ – тут рядом, пару километров. Когда прошли десять, он сел и начал переодевать сапоги на кроссовки.   Пришлось взять себе его дорогое импортное ружье, через пару километров еще и часть амуниции. Он ныл и постоянно садился на валежник и пни.  После очередного моего ответа, что еще километр и мы в деревне у него случилась истерика . В этот момент нас услыхали дедовские собаки и подняли лай.
- Слышишь! Это наши собаки лают. Там Деревня, дед с медом и чаем, твоя машина…
- Это не наши собаки!  Мы опять заблудились. Я дальше не пойду, пока ты не убедишься в этом!  Тут мое терпенье кончилось . Я с силой тряхнул этот хныкающий мешок дерьма, пообещав вернуться за ним к вечеру, если он сам не пойдет за мной.  Через сто метров  за бугорком  показалась деревушка и его черная дорогая машина блестящая на солнце. Через час приплелся охотничек.  Распухшие ноги в мозолистых пузырях, а покрасневшая на солнце  морда выражала полное безразличие ко всему.  В багажнике машины он добыл бутылку виски и отпив половину сказал, что сидеть за рулем все равно не смог бы. Путь домой он спал.
Того глухаря я ему подарил. Знакомые сделали хорошее чучело. Оно и сейчас висит в бильярдной. Правда когда его спрашивают об этой охоте он почему то  умело уводит разговор на другую тему. Его положение в обществе себе подобных всегда  на высоте.


"Петли дверные одним скрипят другим поют..."

Двое собирали пихтовую камедь на северном склоне лога. Стоял ясный март в Предуралье и дневное солнышко согревало глубокие снега. Ночью еще сильные морозы заковывали его в прочный наст до следующего полудня.Хорошо ходить по таким настам на камусных лыжах. Долгие подъемы на увал даются легко, когда лыжи не отдают назад. В спелых темных пихтачах всегда много снега. Вот в таком месте стояла одна старая лесина пострадавшая от поваленной рядом елки. Та падая под уклон обломала ей сучья с одной стороны и содрала добрый кусок гладкой матовой коры с пузырьками ароматной живицы. Высоко от корней висели запекшиеся наплывы такой смолы, и молодой совхозный механик в рваной телогрейке и резиновых сапогах полез цепляясь за липкие ветки к вершине. Лижи и котомку с палкой бросил у дерева возле ямы в корнях. Когда залез  повыше почувствовал, что кто то на него смотрит. Приятеля видно не было, но ощущение будто он не один все усиливалось. Тот вертел головой по сторонам и случайно глянул вниз , куда тянулась веревка с привязанным ведром смолы. Там из дыры в корнях на него смотрела рассерженная медвежья морда. Парень с перепугу заорал не своим голосом и стал было лезть выше, но сучок под ногой сломался и он начал сползать вниз ломая остальные сучья. Медведь высунулся по плечи и смотрел не мигая на этот номер. Тут тонкая ветка за которую он держался рукой оторвалась от ствола и парень полетел вниз головой ломая остальные ветки. От удара о землю потемнело в глазах и что то хрустнуло под лопаткой. Первое, что промелькнуло в мыслях, это конец. Сейчас медведь его сожрет.
Очнулся он скоро. Лежа ничком на снегу, с расцарапанной мордой и мокрыми портками. Все было цело, но медведя и след простыл. Видимо сильно он  напугал косолапого...

"Петли дверные одним скрипят другим поют..."

вернулся с армии..  и "в знак протеста" отпустил бороду..
широкую такую.. густую..

было прикольно до тех пор пока в автобусе не стали место уступать..

сбрил нахфиг!..

=== не смотря на протесты вышестоящих отцов-командиров ===

угу  прямо так и слышу :
- товарищи  солдаты, а не пойти ли нам сегодня в атаку..? ну пожалуйста.. )

Я тут сразу вспомнил про автобус. Была и у меня трагикомичная ситуация в общественном транспорте. Служил я тогда по первому распределению районным охотоведом в Ярославской области. Жил с молодой женой и детенком недалеко от городка на казенном кордоне у берега реки Касть.. Места дивные! По весне разлившаяся Волга затопляла огромную площадь пойменных лугов. Там был заказник. Бесчисленное множество утки, енотов и бобров населяло непроходимые плавни из камыша и хвоща. Друг  по охоте  Ванька, обосновался в хозяйстве под городом Любим. Места у него  больше лесистые, но и зверья водилось премного. Как то встретил его на ярмарке. Был медовый спас и рыночная площадь пестрела бабьими нарядами и вывесками на разные темы. В суете этого базара узнаю знакомое сухое  лицо Ваньки. Бросив свои дела зашли в пивную поболтать за жизнь.  Он говорил про енотовидных собак, что мол расплодились спасу нет. Уничтожают много выводков уток и дупелей, а привады в осень мало и взять не где. Спрашивает нет ли у меня в сентябре какой рыбной или другой пропастины. (пропастина – местное слово буквально означающее  пропавшее мясо или рыбу, тухлятина) . Как, говорю нет! Да полно! Я как раз бобров на шкурку ловил и рыбу готовил на зиму. Потрохов и рыбьих кишок хоть бочку соберу. На том и договорились, что в октябре с холодком я к нему на три дня в гости с охотой приеду и собак его посмотрю и енотов половим капканами.
 Бидон от масляной краски уже на половину был наполнен  бобровыми и рыбными кишками стоял на солнечной стороне сарая и смердил так, что при случайной смене ветра в доме дышать было не чем. Значит поспел к холодку и можно выкладывать,  как приманку для всеядных енотов.  Настал день поездки в Любим. Моя собрала в рюкзак собойку (местное слово означающее еда в дорогу – с собой…), вязаные носки  и  гостинцы в виде меда и конфет Ванькиным детям. Я в то время на дальнем конце огорода упаковывал трех литровую банку со снадобьем. Палкой черпал  зловонную смесь и стараясь не испачкать саму банку,  аккуратно запихивал в широкое горло бурую  тухлятину. Начинало подташнивать, однако полную тару набрал и закрыл пластиковой новой крышкой. Она долго не налезала на край но вдруг хлопнула и села очень плотно. Порадовавшись такому качеству крышки спешу на речку мыть руки. Мыло, песок и трава в разных сочетаниях так и не смогли отбить этот запах.  Жена на вытянутых руках из за двери протянула рюкзачек со словами – Только в дом не входи!
 Осень уже поливала дождями прозрачный лес  и желтые березовые листья кружились ветром  над  голыми покосами и пожухлой травой. Я шел полями к поселку, где останавливался  автобус. Свежо и прохладно. Ветер продувал суконную куртку, к черным резиновым сапогам прилипли опавшие листья. У железного столба с рамкой оторванного расписания ждал долго и замерз окончательно. Но вот показался старенький ЛАЗ. Звук этого древнего транспорта  можно легко определить по гулкому завыванию двигателя, который находится сзади машины. Я лихо вскочил в распахнувшуюся скрипучую дверь и поспешил в тепло, на задние сидения салона  где всегда пыльно, жарко и пусто. Хоть и воет там сильнее, за то тепло что на печке. Пассажиров было на всех посадочных местах. Ехать мне час. Я расслабился прислонившись к окну, смотрел на плывущий за окном унылый пейзаж уходящего лета. Не прошло и половины пути, как внезапно в моем рюкзаке послышался звук открываемой крышки -  пок! Жар грел рюкзак в ногах и его содержимое. Через минуту мне стало ясно, что если я не выбегу раньше, то позже меня выкинут пассажиры.  Первые пары зелья уже просочились в салон, а вентиляторы отопления разнесли  их до водителя. Сначала люди крутили головами и косо поглядывали друг на друга. Потом стали открывать форточки и наконец  все чаще поворачиваться назад. Я сделал глаза в потолок и насвистывал песенку еле переводя дыхание от спазмов в горле. Народ  стал возмущаться уже в открытую и принюхиваться откуда прет. Тут за окном показалась разломанная церковь,  и у кладбищенской ограды увидел Ваньку с мотоциклом. Как только открылась дверь я понесся через весь автобус  как сквозь стой шомполов за наказание. Все сразу поняли,  кто так ужасно испортил воздух. Крайняя старушка у выхода ударила меня на последок своей палкой. Я бежал в погосту и кричал, чтобы друг скорее заводил мотоцикл. Но погони за мной не было, а автобус тронулся дальше не закрыв двери. Сквозь его натужный гул и открытые окна еще были слышны проклятия в мой адрес, мне же нужно было срочно закрыть обратно эту чертову банку, чтобы не выбросить потом  вместе с ней и  рюкзак.


"Петли дверные одним скрипят другим поют..."

Хотелось бы послушать про черта. Ну пожалуйста.

Покойный тесть Аркадий Сергеевич (первая байка про стрельбу на коньяк), ужасно храпел. Вернее он рыдал во сне на вдохе и выдохе тоже. Спать в одном зимовье с ним было невозможно. На утро все чувствовали себя избитыми и усталыми, а нужно было снова собираться на охоту и целый короткий Полярный день лазать по глубокому снегу. Вернувшись как то в конце марта с весенних учетов оленя в Кандалакшу, помылись, поели и легли спать не смотря на дневное время, так устали за неделю. Я спал в другой комнате и не слышал этого храпа, но за то проснулся от громкого звонка в квартиру. Встал и Сергеич. Он кряхтел и шаркая тапочками по полу подошел открыть дверь. На пороге стояла маленькая девочка со скрипкой в руках и что то шептала с перепугу глядя на сонного деда в майке и трусах ниже колен. Тот все пытался разглядеть кто тут перед ним и что собственно хочет. Поэтому рявкнул громко - Что!? Девочка отшагнула назад и уже громче вымолвила; - Вы мешаете мне заниматься музыкой! Она жила этажом ниже...
Приезд главного охотоведа госпромхоза Мурманский в ГЛАВОХОТУ всегда был приятен  сотрудникам.  Его  ждали с особой радостью. Ведь он привозил с Севера семгу и бруснику, соленые груздочки и камусные пимы , которые тогда были в особой цене. Вкусную водку разных сортов местного завода «Вирма». Погостив у родственников и решив служебные вопросы,  друзья всегда провожали его на ночной  фирменный поезд «Арктика» отправлением в 0ч 35 минут с Ленинградского вокзала. Пока он курил на перроне свои любимые папиросы Беломорканал и шутил  напоследок , другие заносили и раскладывали его многочисленные коробочки с маринованными помидорами, лечо, варенье и подарками знакомым. Все выглядело очень душевно и трогательно. Но вот поезд тронулся и Сергеевич вошел в свое купе. Там сидело трое военных в чине полковников и уже готовились отойти ко сну.
 - Может по пять капель за знакомство? – спросил он ненавязчиво. Какой же офицер откажется от такого предложения. И на столике сразу появилась колбаска с разносолами. Познакомились опорожнив бутылку. Один из них предложил продолжить, но дед властным басом пресек это желание и сказал, - Теперь давайте быстренько отбивайтесь, а то я начну храпеть и вам больше не уснуть.  Попутчики засмеялись и замахали руками объясняя, что они в гарнизонах  храпа на дежурствах наслушались и  им уже ничего не страшно.
- Ну, я вас предупредил. -  изрек добрейший Аркадий и полез под одеяло  слегка подвинув на край своего соседа. У охотника прожившего половину жизни на промысле в Заполярье, выработалась привычка спать чутко и часто просыпаться подкинуть дров в печку и выйти на улицу посмотреть не меняется ли погода. Эта привычка потом передалась и нам. Проспал  он так часа три пока не почувствовал определенный  позыв. Проснувшись,  увидел к своему удивлению всех троих офицеров сидящими в ряд на против. Смотрели они на него, как бандерлоги на Каа. – Ну отец, ты даешь!!!! Такого даже мы и два соседних купе не могли себе представить.
 - А я вам что говорил? – возмутился дед.  – Давайте спать. А я схожу в туалет и покурить.  Поискав тапочки он накинул пальто и вышел в тамбур.  Вернувшись обратно он застал всех троих дружно храпящих на разные лады. Даже стук в стенку и отборная ругань соседей не сумела прервать их глубокий сон.


"Петли дверные одним скрипят другим поют..."

Коты те еще черти:)

Кстати, пытался поиском найдти что Фыва Цукен про черта на болоте писал, так на слово "черт" поиск дает двадцать страниц ссылок. Часто на форуме его вспоминают. Так и не нашел.

пытался поиском найдти что Фыва Цукен про черта на болоте писал

---

В теме День сурка от 04/02/05.. Возможно, что где-то ещё, но когда сайт грохнулся, много информации пропало.. (

_________________
Лучше летом у костра, чем зимой на солнышке

рысь?.. да хрен бы её знал - может быть это даже белка была или бурундук..


дак ведь НЕ употреблял  я в те годы... ничего и даже не нюхал..
однозначно вначале это был чёрт.. потом кот..

=== Ладно, когда черт-малыш ===

ладно то оно ладно.. только вот у вас с "ведьмой" однозначно разъяснилось всё..

а я до сих пор как лист на ветру.. поскольку на смолокурке мне - как то странно переглянувшись - сказали хозяева  что у них отродясь ни кота ни кошки не было.. а там окрест глухая тайга на 15 вёрст..
вот и гадаю теперь весь остаток жизни -  то ли это праздник первого мухомора удался на славу .. то ли действительно увидал чего -  что людям видеть не положено..

+++ Свинцовая пуля 16-го калибра, прошедшая через тушу, вся разлохмачивается и занимает пол ложки минимум, +++

А если пуля круглая? Они, правда, давно запрещены, но дед то старый был, мож в загашнике и держал...