Виды туризма
Статья подготовлена по материалам дневника похода по пустыне Кызылкум (апрель 1982 г.)
Автор: Сергей Печенегов (Москва, Зеленоград)
Об авторе
Спортивным туризмом занимается с 1966 г. Мастер спорта СССР по туризму.
Образование: Томский политехнический институт (ныне ТПУ), Томский институт радиоэлектроники и электронной техники (ныне ТУСУР) – 1963 г., МФТИ (курс переподготовки) 1977-78 гг. Кандидат технических наук (1983 г.).
В настоящее время – ст. научный сотрудник СКБ.
В активе путешествий:
Приполярный Урал (лыжи) 1967 г. - 2 к.с. (школа инструкторов по пешему и лыжному туризму) уч., 1968 г. - 4 к.с. уч.
Алтай (пеше-водный: сплав на плоту по р. Катунь, радиальный выход к Катунским белкам). 5 к.с. уч. 1968 г.
Кольский п-ов (лыжи) – 2 к.с. уч. 1969 г.
Тува. Сплав по р. Каа-Хем на плоту. 5 к.с. уч.1969 г.
Тува. Лыжный поход - Западный Шапшал – Алтай. 5 к.с. уч. 1970 г.
Восточные Саяны (пеше-водный: сплав по Оке, рад. выход к Пику Топографов с восхожд. на пик) 5 к.с. рук. 1970г.
Тува. Сплав по р. Бий-Хем. Плоты. 5 к.с. уч. 1973 г.
Полярный Урал. Лыжи. 5 к.с. уч. 1974 г.
Таймыр - Диксон - мыс Челюскина. (Лыжи) 5 к.с. уч. 1977 г.
Якутия. Верхоянский хребет. Лыжи. 5 к.с. уч. 1980 г.
Тува. Лыжи. 4 к.с. рук. 1982 г.
Пустыня Кызылкум. Пеший. 5 к.с. уч. 1982 г.
Тува. Лыжи. 5 к.с. рук.; 1984 г.
Северо-восточный Алтай. Лыжи. 5 к.с. рук. 1986 г.
Арктика. Первая автономная лыжная экспедиция на Северный Полюс с командой «Арктика». 1987 г. Штурман.
Арктика. Архипелаг «Северная Земля». Лыжи. 5 к.с. Инструктор. 1988 г.
Арктика. Вторая автономная лыжная экспедиция на Северный Полюс с командой «Арктика». 1989 г. Штурман.
Арктика. Комплексная международная экспедиция по арх. ЗФИ. Рук. Группы чехословацких туристов. 1991 г.
Арктика. Лыжная экспедиция к Северному Полюсу с полярной женской командой «Метелица». Штурман, тренер-наставник. 1995 г.
Антарктида. Международная комплексная экспедиция «Антарктида и Человек» (к Южному Полюсу). Нач. базового лагеря. 1996 г.
Группа на маршруте
Ранним апрельским утром наш поезд прибыл на станцию Джусалы, расположенную недалеко от космодрома Байконур. Если верить ученым-географам, мы теперь на северо-восточной окраине Кызылкума. Совсем не жарко. Едва ли выше нуля. Пожалуй, рановато мы сюда явились. И вообще пустыня ли это? Ровная и твердая, как бетонная плита, раскинулась во все стороны мертвая серая степь. Такыры. От станции на юг черной лентой уходит к горизонту асфальтированная дорога. По ней торопливо проносятся грузовики, автобусы и элегантные лимузины.
Первые шаги по пустыне. Мы еще не привыкли к ней и опасаемся, как всего неведомого. В каждой ветви кустарника нам чудится зловещая, готовая к броску змея. За каждым камнем видишь прожорливого варана гигантских размеров. Но вопреки ожиданиям, ничего особенного - только гулкая твердь такыра под ребристой подошвой ботинка, да с детства знакомый запах полыни. Зато, какая перспектива! Кажется, горизонты раздвинулись в бесконечность и не на чем остановить взгляд - вокруг только бездонная синь неба! Всё ровно, прозрачно, безмятежно.
У развалин древних
стен Алтынасара
Однако вскоре мы убеждаемся, что пустыня не такая уж безжизненная, как кажется на первый взгляд. Вот маленькая юркая ящерица - "круглоголовка" выскочила из норки на серый глянец такыра и стремительно скользнула мимо нас. А вот под жидкой тенью саксаула ведут неторопливую беседу две черепахи. Наше приближение они встречают агрессивным шипением. Из своих подземных лабиринтов выбрался на поверхность поглазеть на мир любопытный тушканчик. Встал на задние лапки, насторожился, покрутил головой влево-вправо, шмыгнул носом, снова замер, пискнул и скрылся, озадаченный неожиданной встречей.
Увидели мы и первую змею. Это, правда, была не эфа и не щитомордник, а всего-навсего "стрелка". Грациозно, с достоинством она уползла в сторону, как бы исполнив изящный реверанс. Очень скоро мы привыкнем и к частым встречам со "стрелкой", и к её светским манерам, научимся отличать её от неодушевленных предметов, чтобы бесцеремонно не наступить ей на хвост. Мы воочию убедимся, что даже в брачную пору "стрелки" не склонны бросаться на человека с веток саксаула и тем более пронзать его насквозь, как вещают некоторые "очевидцы". Своим миролюбием удивляли нас даже гадюки, подолгу позировавшие с поднятой головой в метре от объектива фотоаппарата.
"Заладили - азимут… азимут…
Налево вам...! Я, верблюд, -
главный штурман пустыни!"
В глубокой древности район, по которому мы путешествуем, населяли земледельцы, возделывавшие обширные пространства орошаемых земель. Нескончаемые нашествия завоевателей Дария I, Кира, Александра Македонского, Тимура, Чингисхана, Надиршаха претерпел этот край. Но о прежних временах напоминают развалины крепостей-поселений (асаров). Издали они похожи на скирды соломы. Их четкие контуры врезаны в линии горизонта почти правильными трапециями. Вблизи же это часто почти бесформенный холм или группа холмов высотой до 10-15 метров. Местами видна античная кладка из необожженных глиняных кирпичей. Однако совсем немного воображения - и перед вами крепостные стены со сторожевыми башнями и парадными воротами, торговые ряды с пестрой многоликой толпой, мастерские гончаров, чеканщиков, оружейников и мирные жилища. На вершинах холмов - множество глиняных черепков со следами резных орнаментов. Выбираем несколько из них в качестве трофеев. Под одним из осколков Гена нашел мирно спящего скорпиона. И тут же отправил беднягу во флакон со спиртом.
Из всех крепостей больше других запомнилась Алтынасар. И не только потому, что лучше сохранилась. У одной из крепостных стен Алтынасара нам посчастливилось завести знакомство с двумя очаровательными семьями - степного кота и орла. В каждой из них по трое малышей. Родителей орлят мы не застали дома, а вот красавица кошка выпрыгнула из своей "квартиры" как раз в тот момент, когда Гена сунул туда нос. Кто кого больше испугался, теперь определить трудно, только представительница семейства кошачьих, оставив на произвол судьбы своё потомство, пустилась в бегство с такой резвостью, что чуть было, не сшибла меня с ног. И через несколько секунд её упругое пятнистое тело скрылось в кустах саксаула.
Виктор Константинович с профессиональным интересом художника подолгу изучает архитектуру древних сооружений, нередко восхищаясь мастерством выполнения арочных сводов и совершенством геометрических пропорций, делает карандашные наброски в своем походном альбоме.
Несмотря на солидный вес наших рюкзаков, идется пока легко. Солнце ещё не очень-то усердствует, словно сознавая, что нам нужна акклиматизация. Легкий ветерок зюйд-вест. Щебет птиц в поднебесье. Идиллия! Если бы только не кровавые волдыри мозолей на ногах, дающие о себе знать, особенно в начале каждого перехода.
- "Инвалидная команда вышла на прогулку" - посмеивается над нами Лида. Ей неведомо, что такое мозоли, и она с состраданием смотрит, как мы неуклюже ковыляем, набирая скорость со старта.
Такыры. На привале
Проблем с водой пока нет. Вблизи Алтынасара мы, как и ожидалось по карте, встретили первый колодец, точнее артезианскую скважину. И… были, признаться, слегка ошарашены. Представьте пустыню, среди которой из семидюймовой стальной трубы денно и нощно бьет фонтан пресной воды! Вокруг, естественно, озеро образовалось, камыши, лягушки всю ночь напролет квакают, спать не дают. На утренней зорьке утки плещутся в воде в поисках улова. Фантастика, не правда ли? Тем не менее, для такыра в апреле это характерно. Однако не стоит обольщаться, таких мест в пустыне, по-видимому, не слишком много. Нам посчастливилось встретить настоящий оазис ещё у скважины Онгорбай.
Залив по горлышко три десятилитровых канистры, мы могли теперь чувствовать себя спокойно, по меньшей мере, двое суток. И всё же на другой день, когда солнышко взялось за дело поэнергичнее, а ветер, напротив, сник, когда воды в канистрах осталось пять литров, не более, когда отмеченная на карте скважина с мощным дебетом оказалась давным-давно истощившим свои запасы и потому ненужным и заброшенным сооружением, нам стало немного не по себе.
Сразу вспомнилось, как сегодня во время утреннего дежурства мы с Юрой опрокинули впотьмах и пролили на землю банку сгущенного молока. Дурное предзнаменование. И всё же драма не состоялась. Спустя несколько часов мы вышли на скважину Толиген, где позволили себе не только вволю напиться, но и принять душ и солнечные ванны. Раньше загорать было у нас не принято, точнее не очень хотелось.
Ещё через день мы вышли к совсем большой воде - к реке Кувандарья. Там наши рыбаки Виталий и Гена имели грандиозный успех, поймав на крючок несколько крупных сазанов, змееголовов и красноперок. На ужин была подана роскошная уха. У нашего завхоза Лиды Подрядчиковой был повод счастливо улыбаться - общественный продукт сэкономлен.
Солнечные ванны. Слева -
художник В.К. Мельников
В казахском поселке Кувандарья, куда мы прибыли после завершения первой части маршрута, нас тепло встретили руководители совхоза, коллектив местной школы, жители поселка. Школьники и учителя, пригласившие нас на встречу, с большим интересом слушали наши рассказы о дальних туристских маршрутах, смотрели слайды наших северных лыжных походов. Было много вопросов, советов, дружеских напутствий.
Уточнив некоторые сведения о колодцах, расположенных в окрестностях поселка, мы продолжили своё путешествие. Наш путь по-прежнему пролегал по такырам. Километр за километром продвигались мы на юг к намеченной цели, навстречу теплу и солнцу. С каждым днем всё ближе ощущалось горячее дыхание пустынного лета. С приходом тепла зазеленел вдруг молодыми побегами листьев-трубочек саксаул, всё чаще стали попадаться зеленые островки трав среди бурых выцветших пучков "верблюжьей колючки" и степной полыни. Настал час, и оделись в нежно-сиреневый наряд кусты тамариска, распахнули навстречу солнцу свои стрельчатые лепестки "кукушкины слёзки". Ожила пустыня, заиграла радостными весенними красками.
Наши остановки на обеденный отдых становились всё более продолжительными.
К полудню воздух прогревался до 30 - 35 градусов, и идти в эти часы под тяжелой ношей не доставляло большого удовольствия. Когда же наш командир Юра Подрядчиков произносил желанное слово "Обед!", возражений ни у кого не было. Скинув рюкзаки, все немо, но многозначительно смотрели на канистры в ожидании заветных слов: "Ну что, ребята, по кружечке?" Совершалась чудеснейшая церемония пития. Свои законные триста граммов воды каждый смаковал маленькими глоточками, а по лицам разливалось выражение наивысшего блаженства. После этого очередная пара дежурных начинала готовить обед, а я доставал тонометр и терроризировал всех в соответствии с программой "околомедицинских" (как называли их мои товарищи) исследований. Виктор Константинович занимался метеонаблюдениями, штурман Гена Тимохин с Юрой Подрядчиковым о чем-то сосредоточенно совещались, уткнувшись в карту. Лида производила сложные экономические расчеты, Виталий по обыкновению возился с кинокамерой или перезаряжал кассеты. Все были при деле. Приготовление обеда занимало немного времени. Найти три-четыре сухих ветки саксаула обычно не составляло большого труда, а этого было достаточно, чтобы сварить суп и вскипятить чай. После выполнения "служебных обязанностей" и чая наступал тихий час.
Наверное, нигде не обходятся так дорого, как в пустыне, ошибки в ориентировании. В знойную пору при значительных физических нагрузках, когда норма потребления человеком воды, по нашим наблюдениям, достигает 8 - 10 литров в сутки, просчеты штурмана могут привести порой к критической ситуации. В современной пустыне не в диковинку встретить автомобильную колею. Дорог здесь много, пожалуй, даже чересчур. Да вот беда: неизвестно, какая из них твоя. Колодцы, как правило, редко интересуют автоводителей. В кабине всегда найдется в запасе 20 - 30 литров пресной воды. Поэтому и автомобильные трассы не всегда приводят к колодцам. В этом мы имели возможность неоднократно убедиться, однако по-настоящему прочувствовали маленькие (но многозначительные) нюансы пустыни позднее, в её барханной части. А пока у нас не было серьёзных оснований для беспокойства. Весной в такырах Северного Кызылкума нередко можно встретить, ещё не успевшие высохнуть дождевые ямы и небольшие озерца паводковых вод, дающие надежды на спасение. Видимо, не случайно в этих местах мы не раз встречались с крупными представителями пустынной фауны - сайгаками, джейранами, зайцами, лисами-корсаками, степными котами.
Артезианская скважина Онгорбай была последней на нашем маршруте. Отсюда до следующего, обозначенного на карте колодца Зангар - около 60 км. Это два дня пути. Такыры, которым, казалось, никогда не будет конца, стали всё чаще чередоваться с барханными грядами, а вскоре и вовсе перешли в песчаную пустыню. Наше движение заметно замедлилось. Пробуксовка в вязком песке требовала дополнительных усилий. Всё невыносимее становилось дневное пекло.
На коротких привалах мы сбрасывали с себя насквозь промокшую от пота одежду и развешивали её на ветках саксаула для просушки. Распластавшись на золотистом склоне бархана и дьявольски извиваясь, мы разгребали верхний горячий слой песка, всем телом испытывая блаженную радость от соприкосновения с влажной прохладой глубины. Пришлось ограничить ходовое время утренними и вечерними часами, а днем устраивать пяти-шести часовой отдых под тентом, который мы сооружали обычно на вершине бархана в надежде на благосклонность ветра. Случалось, он и в самом деле посещал нас. И тогда капроновое полотнище превращалось в опахало, а мы чувствовали себя знатными восточными вельможами. Но иногда в такие моменты нам наносили визиты куда менее желанные гости. Однажды, приоткрыв в полудреме глаза, я увидел в нескольких сантиметрах от своей ладони скорпиона, забредшего к нам под тент в поисках прохлады.
Встреча с Зангаром принесла нам первые разочарования. Вместо привычной самосливной скважины мы обнаружили весьма внушительное сооружение из железобетона. Всё здесь было: и ёмкость для воды на несколько кубов, и сливной желоб для овец и верблюдов, и бензиновый мотор с заборной резиновой лентой для подачи воды. Не было только самой воды. Вернее, она была где-то глубоко в трубе. Но как достать её? Мотор оказался неисправным. Впрочем, это было несущественно, поскольку бензина в бачке мы не обнаружили. В узкое горло водосливной трубы вошел лишь пенал от подзорной трубы, однако и он застревал где-то на полпути. Пробуем крутить ленту вручную. После долгих стараний нам удается добыть несколько литров резиновой сажи. Пить не решаемся. Попытки отфильтровать воду успеха не дали. На всякий случай берем с собой три литра этой "резиновой" водицы, ибо наши запасы питья ничтожны - всего полтора литра. Это - НЗ. Со вчерашнего дня мы на голодном пайке. Перед сном выпили "по кружечке". Есть не хотелось. С трудом осилили по куску колбасы и черному сухарю. Утром снова "по кружечке" и по горсти чернослива.
Надежда была на Зангар. По рассказам ждали мощную самосливную скважину. Неужели вышли не на тот колодец? На карте два Зангара. Один - на казахской земле, другой - на узбекской. Принимаем решение искать Зангар-2. Если мы не сбились с курса, до него около десяти километров. Берем азимут и движемся кратчайшим путем через барханные цепи. Солнце уже в зените и палит нещадно, словно задавшись целью нас проучить. Во рту неприятная сухость. Ужасно хочется пить. Через час вышли на дорогу и далее идем по ней. Каждые 30 минут делаем привалы. На привалах ведем дискуссии о том, что лучше утоляет жажду - холодное пиво или фанта. Значит, пока живы.
Прошли по дороге ещё два часа. Дальше идти нет сил. Думаем, как быть. Решено послать налегке двух добровольцев в разведку вперед по дороге. Вызвались мы с Геной. Идем, захватив с собой рюкзак с канистрой и веревкой, фонарь, аптечку, горсть сухарей да фляжку с "резиновой" водой. Шагаем молча. При разговоре раскаленный воздух сушит и без того сухое горло. Прошли около часа, колодца нет. Но нас не покидает уверенность, что он совсем близко. Да и приметы о том свидетельствуют: встречается овечий помёт, видны следы старых загонов. А вот и высокий шест на гребне бархана. Напротив него, в низине, колодец, даже два. Один - "моторизованный" другой - бессервисный, шахтного типа. Увы, в первом опять-таки нет ни бензина, ни ленты. Достаем с помощью веревки воду из второго колодца. И тут разочарование. Вода соленая, с тошнотворным запахом сероводорода. "Гадюк травить" - заключает Гена, отплевываясь. Я тоже не рискнул испить этого зелья. Преодолевая отвращение, прополоскали рты, умылись, смочили одежду и головы. Выпили по глотку "резиновой" воды и двинулись дальше. Солнце никак не унимается, отнимая у нас остаток сил. "Резиновая" вода давно кончилась, жалеем, что мало взяли. До чего же мучительна жажда! Ни какое из человеческих чувств не может сравниться с ней. Пытаюсь сказать Гене что-то весёлое, чтобы приободрить его, но сам не узнаю своего голоса. Язык будто одеревенел, стал чужим, непослушным. Ничего страшного, можно идти вперед. Ведь нас ждут: контрольный срок на исходе.
Обратный путь труден и невесел. Пришли уже в темноте, валясь с ног от усталости. Ребята ждали нас у костра. Никто не спал. После нашего доклада долго сидели молча. Положение создалось критическое. Надо срочно идти к колодцу. Видимо, придется отступить хотя бы к "резиновой" воде. Немедленно. Пока не иссякли силы. Пока дремлет, затаившись за барханом, наш злейший и неумолимый враг - солнце.
И в тот момент, когда всё уже стало ясно, вдруг раздался голос Виталия: "Так её же можно пить!" Это было сказано о тухлой сероводородной воде, глоток которой оставался на дне канистры. После того как к такому же выводу пришел и Юра,
наступило общее оживление. Авторы открытия тут же с двумя канистрами отправились к колодцу.
А через несколько часов, когда было уже далеко за полночь, мы сидели тесным кружком у костра и жадными глотками пили чай из этой "отравы". Настоянная на ассорти из полевых трав и смородинового листа, которым предусмотрительно снабдила меня мама перед походом, вода не казалась такой отвратительной, как несколько часов назад. И оставалось только удивляться, как это мы с Геной раньше недооценили её вкусовые достоинства.
- "Замечательно! Прелестно!" - пришептывает Виктор Константинович, выпивая кружку за кружкой.
Юра с Виталием пьют молча. У колодца они, не отрываясь, выпили чуть ни по полведра каждый.
За два последующих дня мы так полюбили эту сероводородную водичку, что она казалась нам божественным нектаром. Надо было видеть, как смаковали её по маленькому глоточку на привалах, когда фляжка торжественно ходила по кругу. Но вот и эта вода подошла к концу. Второй день на пути только соленые колодцы. Не порадовал нас и колодец Бештепи (пять гор), на который возлагались большие надежды. Всё та же картина. Моторный привод бездействует, а в шахтном колодце вода настолько соленая и горькая, что вызывает рвоту. Даже Виктор Константинович не находит её прелестной.
Последняя надежда на поселок Бурамбай, что в пятнадцати километрах от нас. Ещё одна бессонная ночь. Совсем рядом воют не то корсаки, не то шакалы. Выходим, не дожидаясь рассвета. По ночной прохладе идется легче. Прошли километра два, и вдруг услышали лай собаки… Через десять минут мы были на буровой Каракалпакской гидрологической экспедиции. Перед нами стояла цистерна (!) пресной, самой вкусной в мире воды. И мы от души наслаждались ею. Алик, гостеприимный парень из Нукуса, тут же вскипятил ведро чая, и мы опять пили и пили. Счет выпитой воды шел на литры. Может быть, медики скажут, что так много пить вредно. Возможно, но следующие 15 километров до Бурамбая мы не шли - бежали, даже летели, несмотря на то, что взяли с собой (на всякий случай!) 30 литров воды, а также на то, что уже больше трех дней практически ничего не ели. (Дегидратация полностью парализует аппетит.)
Итак, мы благополучно выбрались из жарких объятий Кызылкума. У нас еще будут трудности с водой, но главные позади. Нам грустно расставаться с пустыней. Здесь заполнена одна из самых ярких страниц нашей жизни. Нам долго будут помниться и необыкновенные закаты с сиреневыми крыльями облаков, и ночное небо с крупными мохнатыми звездами, и жгучее пустынное солнце, загоняющее своими лучами ртутный столбик термометра за отметку 55 градусов, и грациозный джейран, застывший у подножия бархана.
А разве можно забыть встречи с искренними, душевными людьми, населяющими этот край, с их прекрасными национальными традициями и поистине возведенным в культ гостеприимством. Вспоминается один курьезный случай. За достарханом в юрте чабанов казахов Копосина и Туребека Каныбетовых подали бешбармак, приготовленный из молоденького барашка специально для нас. Виктору Константиновичу, как аксакалу, выпала честь откушать голову барашка. И вот, когда Виктор Константинович, со свойственными ему тактом и мужеством, одолел оба глаза и уже расправлялся с мозгами, немногословный хозяин, между прочим, не без доли лукавства заметил: "Аксакал может угощать других, так принято".
Неспокойна и нелегка жизнь чабана. Отара, что большая семья, требует много забот и хлопот. И накормить, и напоить овец, и ягнят принять, и план по каракулю выполнить. К тому же у каждого личное хозяйство немалое: не меньше дюжины овец, несколько верблюдов, лошади. Только успевай поворачиваться. И всё же никто из чабанов не хочет жизни иной. Нравится им вольная воля и простор степной. Да и достаток в жизни не последнюю роль играет. На заработки они не обижаются. В поселках у всех добротные новые дома. Не редкость увидеть чабана не только верхом на лошади, но и за рулем мотоцикла или автомобиля.
А ещё поход навсегда запомнится удовольствием общения с интересными и близкими тебе по духу товарищами по группе. Каждый из них - личность. Ученый и неутомимый путешественник, обладающий ещё и незаурядным чувством юмора,
Юрий Подрядчиков. Его верная спутница не только по походам, но и по жизни, обаятельная Лида. Тонко чувствующий прекрасное, в высшей степени интеллигентный и добрейший 68-летний ветеран туризма Виктор Константинович Мельников. В пути художник нам много рассказывал о творчестве своего отца - знаменитого русского архитектора и художника К.С. Мельникова. Надежный друг, высококвалифицированный специалист и великолепный рассказчик Гена Тимохин. И, наконец, разносторонний спортсмен и непревзойденный оппонент в теоретических дискуссиях, фотограф из Байконура Виталий Костенко.
Возможно, кто-то, подобно нам, захочет испытать себя, путешествуя по пустыне. Вот совет: не поленитесь сконструировать и взять с собой портативный дистиллятор для опреснения воды, тогда вам не придется, что называется, искушать судьбу. И еще: ни в коем случае не следует брать в такой поход случайных, малознакомых людей. Группа должна быть обязательно дружной, схоженной.
Комментарии