Виды туризма

22 января 2013
( г. Санкт-Петербург )
Тип материала: Рассказ Регион путешествия: Кольско-Карельский район
Год путешествия: 1971
Вид туризма: Путешествия Категория сложности: нет или не указано
0 608 0

Август 1971 - дата помнится точно, так как 1972 - год небывалой жары, лесных пожаров и т.д.
В этом году мы с моим товарищем Всеволодом выбрали маршрут на Топозеро, крупное озеро Карелии, самое большое после Онежского. До этого мы в 1970 году прошли Керетьозеро (II категория), так что небольшой опыт похода в Карелию у нас уже был.
Ленинградский клуб туристов располагался тогда на Большой Конюшенной (бывшая Желябова). Под залог паспорта, уплатив 20 копеек за отчёт, можно было узнать и подробности похода, и снять копию с уже перерисованных копий на кальку. Подробности в описании очень существенны: как добраться до исходной точки маршрута, где купить продукты и другие нужные сведения. Здесь-то мы и вычитали из отчёта 1969 года, что хлеб и картофель можно купить в одном из населённых пунктов (кажется, Нижний Наволок) на реке Кузёма.
Мне очень хотелось попасть на Топозеро. В прошлом, 1970 году я и Всеволод окончили философский факультет ЛГУ. Моя специализация была история религии, в частности, история русского старообрядчества на северо-западе России. Прочитав замечательную книгу выдающегося русского краеведа С.В. Максимова "Год на севере", я загорелся увидеть Топозеро. Там на некоторых островах сохранились остатки кладбищ, некоторые следы старообрядческих селений. Эта книга в те годы была очень большой редкостью, но я сумел её достать в вечное пользование и захватил в поход. Таким образом, собирая байдарку ("Салют-3") на берегу реки Кузёма, я ожидал встречи, так сказать, с природными иллюстрациями к забытым страницам истории старообрядчества.
Но отчёт, столь внимательно прочитанный, и сделанные выписки готовили нам встречу с советской реальностью, причём в таком виде, о котором до этого времени мы знали только из книг.
Собрав байдарку, мы начали подъём по реке Кузёма, а нужное количество хлеба и картофеля решили закупить в означенном отчётом населённом пункте. Но прибыв туда, узнали, что магазина с прошлого (1970) года нет, два раза в неделю приезжает автолавка, но сейчас она уже задерживается на один день, возможно, что будет через два дня. Картофель мы сумели купить у одной местной старушки, а с хлебом было трудно, но всё-таки в результате некоего товарообмена мы получили две буханки. Учитывая наличие запаса сухарей, решили не ждать автолавку. Там что-нибудь придумается…
Подъём вверх по Кузёме несколько однообразен и несложен. Большие пороги обносили, некоторые - впроводку. Примерно через 20-25 километров река начала сужаться, подъём замедлился. Через пять дней мы дошли до отмеченной на карте старенькой избушки, где решили переночевать, не ставя палатку.
Утром проснулись, позавтракали, экономно употребляя сухари. У избушки были следы сравнительно свежего кострища, рядом под невысокой ёлкой лежал запас сухой растопки и две консервные банки из-под сгущёнки. Банки были прикреплены к не очень длинным толстым прутам. Их назначение разъяснилось через полчаса.
Когда мы начали загружать вещи в байдарку, из-за избушки, от которой отходила в лес довольно узкая, редкохоженная тропинка, появилось двое мужчин лет 30-35 с удочками в руках. Откуда они взялись? По внешнему виду - рабочие куртки, кепки, кеды, заношенные спортивные брюки - совсем не походили на рыболовов или местных жителей. Лица чуть небритые и, надо сказать, не отмеченные приветливостью и радушием. Не буду передавать наши недолгие разговоры о рыбалке, откуда мы, куда идём и т.д. Вот что вскоре выяснилось... Узнав, что мы из Ленинграда, один из них - Андрей, тоже ленинградец, сказал, что они заключённые.
Наше знакомство с этой многочисленной категорией жителей СССР исчерпывалось к тому времени книжным знанием. Последние читанные на эту тему книги были "Один день Ивана Денисовича" и сборник рассказов Варлама Шаламова. С отбытием дальше вверх по реке пришлось несколько повременить...
Андрей быстро разжёг костёр и они стали кипятить в консервных банках, держа их над огнём чайную заварку. В каждую банку они высыпали по полпачки чая. Мы знали о чефире, но его изготовление наблюдали впервые.
Река в этом месте делала небольшое плёсо, и предыдущим вечером, Всеволод наловил плотвы на скромную уху. Наши новые знакомые вместе с ним забросили удочки.
Во время рыбалки многое прояснилось. Примерно в трех километрах от избушки расположился небольшой временный палаточный лагерь заключённых. Их там человек восемьдесят и охрана, человек пятнадцать, причём все заключённые имеют большие сроки, не меньше 10-15 лет. Все они отсидели уже по 8-10 лет, строят стационарный лагерь для других заключённых, эти, в свою очередь, будут строить здесь бумажный комбинат. А сегодня воскресенье, и им по очереди разрешают сходить половить рыбу, прогуляться и отдохнуть. Бежать нет смысла: срок у многих кончается через 1-2 года.
Когда мы рассказали Андрею и Сергею (так звали второго з/к) о нашем затруднении с хлебом, то они предложили пойти с ними в лагерь. У них там продуктовый склад-палатка, где заключённый, (грузин, по имени Тенгиз) торгует карамелью, папиросами "Север", сигаретами "Прима" и больше ни чем. На счёт хлеба, наверное, можно договориться.
Вспоминая это более чем через тридцать лет, дивишься своему безрассудству, пренебрежению возможной опасностью. Вот что было дальше. Рюкзаки унесли метров за тридцать от избушки и замаскировали ветками, собранную байдарку - тоже.
Ближе к четырём часам пошли по тропинке, очень узенькой и малохоженной. Мы с Севой шли позади наших новых знакомых, и он таинственным полушёпотом предупреждал меня, чтобы я ни в коем случае не спрашивал з/к: "За что они сидят?" Впрочем, я и не собирался этого делать. Через некоторое время лес несколько расступился, стало светлее, донеслись голоса, и мы увидели довольно большое вырубленное пространство, размером примерно со стадион. Часть площадки была занята палатками, двумя небольшими дощатыми постройками, в дальнем углу десятка два железных бочек с горючим.
Группки людей сидели по двое - по трое на корточках у небольших костерков и что-то варили в котелках, другие кипятили чай в консервных банках, третьи просто курили. Человек 10-12, помоложе, в одном из углов площадки ухитрялись играть в футбол... Такова была, как помнится, мирная картина воскресного лагеря.
Андрей проводил нас к палатке размером меньше чем остальные, но огороженную снизу дощатыми щитами. Здесь жил их начальник, капитан МВД, Владимир. Беседа наша как-то сразу наладилась. Ему было около тридцати лет, на пять лет старше меня и ровесник Всеволода. Владимир - бывший игрок хоккейной команды ленинградского "СКА", защитник. После прискорбного случая он получил сильные ожоги, о чем свидетельствовали широкие багровые рубцы с левой стороны лица. Играть, конечно, перестал и после двух лет вынужденного безделья оказался здесь.
Стемнело, зашумел дизель-движок, зажёгся свет в палатках. Нам принесли ужин, пшённый концентрат с тушёнкой и квашенную капусту. Мы попросили продать нам хлеба. "У самих маловато, вертолёта ждём третий день, - сказал Владимир, - но утром что-нибудь придумаем". Разговор длился долго, подогреваемый чаем и разведённым спиртом.
Затем утренний подъём в восемь часов, завтрак - греча и чай.
Владимир пошёл с нами в дощатое строение. Там Тенгиз, продавец и кладовщик в одном лице дал нам три буханки хлеба, не взяв денег. Попрощавшись с Владимиром, мы около десяти часов утра пошли по тропинке обратно к избушке. Придя менее чем через час, к великой радости обнаружили, что байдарка и всё остальной в целости и сохранности. Так закончилась наша встреча с советскими заключёнными.

Вспоминая этот случай, думаю что сейчас мы не рискнули бы так бросить байдарку и вещи, пойти ночевать в лагерь з/к. Мы были молоды, да и времена были застойные, по сравнению с нынешними, так сказать, "вегетарианские". До волока на озеро Поньгома оставалось примерно пятнадцать километров.

Ну, и о дальнейшей части похода. На Топозере, на одном из островов мы нашли старообрядческое кладбище. Все могилы заросли очень толстым слоем мха, так что без указаний Максимова, вряд ли мы что-то отыскали бы. Сохранилось несколько деревянных голубцов (это деревянные кресты с небольшими крышами). На соседнем острове удалось обнаружить остатки скита и некоторые развалившиеся деревянные строения. Видно, что тут жили люди. Здесь же нашли старинный медный крест грубого литья. Мысленно извинившись перед его владельцами, взяли на память.
Ну а хлеба мы ещё достали... посередине озера! Подплывая к одному из больших островов, ещё издали увидели две больших старых избы. Выйдя на берег и подойдя к ним, обнаружили палатку, десятка полтора деревянных зелёных ящиков, явно военного образца, стол с кухонными принадлежностями, грибы развешенные на стенах избы для сушки. Людей не было, не видно и лодок. Как сюда попали люди? Всё разъяснилось часом позже. Подошли три байдарки, в них женщины, двое мужчин, дети. Оказывается, заброшены сюда военным вертолётом: лов рыбы, сбор грибов и ягод. Тем же вертолётом улетят обратно. Хлеба они нам дали.

И последнее...теперь на месте Топозера, Поньгомы, других небольших озёр широко разлилось Кумское водохранилище. Ушли под воду многие острова, исчезла последняя память о первых русских насельниках этого края - упорных староверах. Исчезает "край непуганных" птиц, но есть и приятное: бумкомбинат так и не построен.

Автор - Лев Зак (Санкт-Петербург)

Случай на маршруте Случай на маршруте Случай на маршруте Случай на маршруте Случай на маршруте
0 0
Комментарии
Список комментариев пуст
Добавить публикацию