Отчёты о походах

"Покорение" гор - дело непростое. Да и само по себе покорение не простое занятие. Но, несмотря на это, а, может быть, благодаря этому 11 июля группа альпинистов клуба "Надир" села в поезд на Пятигорск. Дорога в поезде традиционно вызвала появление спиртного, а следом и… нет, массовые дебаты тоже были, но тут речь идёт о появлении Тони Маламы - известного борца за трезвый образ жизни. Дебаты от этого заметно прибавили в пылкости и насыщенности. Заодно и два дня рождения отметили. Так что время пролетело едва заметно.

А следом перрон, автобус, подъёмник, возня с пропусками, снова автобус и вот он, лагерь Уллу-тау. За год ничего не изменилось, разве только отвалилась одна буква в названии лагеря над воротами. Ну и зоркий глаз тут же заметил, что маршруты выглядят совсем иначе. Снега в июле не в пример больше, чем в августе.

Пока ставил свою и продуктовую палатки, младшие разрядники подкрались с тыла и попросили у меня кастрюлю. Ну, мне не жалко - дал. Следом, пока наполнял продуктовую палатку, они утянули харчей и приготовили ужин строго на всех, кроме старших разрядников. В задумчивости стал ходить по лагерю: ни тебе поесть, ни кастрюли, чтобы приготовить. От отчаяния пошёл ругаться и таким образом раздобыл вторую кастрюлю. Следом уже сварили гречки и были таковы. Настроение улучшилось, хотя и всё ещё было паршиво от такого злостного предательства.

С утра все собрались на скальные занятия. Нас с Шуриком оставили дежурить в лагере, потому что в прошлом году мы были на скальных занятиях, и уже тогда там было скучно и нечего делать. Как дежурные стали готовить завтрак. Поскольку поваров среди нас двоих не оказалось, решили повторить вчерашний подвиг с гречкой.

- Как думаешь, один пакет сыпать или лучше два? - неуверенно поинтересовался Шурик.

- Да сыпь два, не боись! - поддержал я, заметив, что два пакета как раз помещаются в кастрюлю.

Дальнейшая варка протекала весьма оригинально. Две трети выкинули, накормили товарищей, приехавших на два дня раньше, а остальным позавтракали и ещё осталось на обед. Покончив с бивуачными делами мы собрались сходить в "Джайлык", проверить там оперативную обстановку на предмет склада для наших вещей. Обстановка в "Джайлыке" оказалась удручающей. За склад предлагали платить в тридцать раз меньше, чем за комнату в "Уллу-тау", но ценных вещей, как оказалось, хранить там нельзя. Так же зам. бухгалтера пообещал нам еду, жильё и выпивку. Только говорит, с девушками напряг. Одни тётки-работяги. Переглянулись мы с Шуриком и пошли назад. В результате разместили вещи на складе в "Уллу-тау", что стоило примерно в 10 раз дешевле, чем комната, тем самым сэкономив немало средств. А когда вернулись, Полина, которая осталась в лагере, уже почти приготовила супец на два отделения, после чего все дежурные всегда готовили еду сразу на всех, но осадок, как говорится, остался.

Как только покорители скальных занятий вернулись, Шурик, Марина и я, в порядке акклиматизации решили взобраться на райские ночёвки. Времени до наступления темноты было немного, но осознание своей крутости подстегивало, и мы галопом забежали наверх. Первым делом я решил проверить, как там мой сарайчик, возведённый ещё год назад. Стоит, хоть бы что ему. А на ночёвках образовалось козлиное царство. Толпы животных ходили то туда, то сюда и неодобрительно смотрели на нас. Мы навели немного шухеру среди рогатых,и решили быстро ретироваться, чтобы не получить рогом под зад. Да и дождь пошёл. Так что изрядно мотивированные мы спустились вниз за рекордные сроки.

На следующий день почти все направились на ледовые занятия к чегетским ночевкам. Причем под дождем. Шурик и Коля понесли заброску на ночевки у рыжих скал, ничего об этом не сказав Михалычу. А я снова сидел в лагере. Вот так внезапно настал вечер. И тогда я случайно заметил, как составляется план восхождений. Ну, мы ж крутые. Я записал туда 8 гор, 5 из которых четвёрки. Узнав про это товарищи бурно негодовали, но исправлять никто не пошёл. Всё таки крутые, решил я. Утром Коля и Саша пошли назад за заброской, Михалыч - в учебную часть согласовывать план мероприятий, а большая часть участников - на райские ночевки. Спустя час вернулся Михалыч, и можно было выходить, как только он соберет вещи. Среди вещей оказалась гитара, которую никто не желал брать. Зря везли, что ли? Пришлось подцепить к своему рюкзаку. По дороге пели песни и вломили так, что догнали тех, кто вышел на час раньше. Мы с Шуриком решили перед последним взлетом не отдыхать, и вломили ещё сильнее. Лоси типа. А когда поднялись у меня, что-то, заболела коленка. Да так, что до конца сборов так и не перестала болеть. В очередной раз юношеский максимализм одержал уверенную победу: десять минут славы, а затем пол месяца в палатке и полное расстройство планов группы.

Не веря в такое ужасное развитие событий, я вместе со всеми пошел на ледовые занятия. Придя, первым делом вырубил во льду специальную лохань для добычи воды, потому как ручьи нигде не текли. Ещё в прошлом году изрядно натренировавшись, в этом году воды я добыл больше, чем хотелось пить. Затем все традиционно поковыряли лед, наделали ледобурами дырок, попробовали что-то из завинченного вывинтить. А коленка между тем болеть не переставала, сколько бы я в неё не вмазывал различных мазей. На спуске так и вовсе калека калекой.

Каждую ночь в лагерь приходили козлы и гремели немытой посудой, оставленной на улице. Ну, на то они и козлы. А кроме того разворовывали мусорки. Каждое утро лагерь превращался в свалку, пока я не решил складывать мусор в свой сарайчик из камня. Проблема мусора в лагере решилась. Правда знали об этом немногие, и, в результате мусор там и остался.

На следующий день была непогода, и даже из палатки выйти было проблематично. Занимались чтением приключений Тома Соера. Смешно было до неприличия :). А через день, когда все разошлись по маршрутам, пошли мы с Колей смотреть 3Б на пик Шогенцукова. Смотрели долго, читали вдумчиво описания. Завтра предстояло восхождение. Но спустившись, я решил не рисковать и посидеть в лагере, полечить ногу. Пока ходил, заметил, что нога болит только в момент выпрямления под нагрузкой. Стал подниматься и спускаться на правой, левую стараясь нагружать только выпрямленной, от чего ресурс ноги заметно увеличился.

Таким образом, засел я плотно на ночёвках. Ни тебе в лагерь сбегать, ни на гору сходить, ни погулять. Собрав всю силу разрядника в кулак, я не слишком бодро стал набираться терпения. А тем временем оказалось, что мне ещё и дежурить надо. Встать пораньше, приготовить харчи и спровадить восходителей. После чего вновь забыться сном. Луна светила так, что фонарики были ни к чему.

Проснулся как раз к сеансу связи. Про наших товарищей ушедших на 3Б я ничего не смог разобрать из-за шипения, а вот про значков на 2А услышал чётко, что у них всё хорошо. После сеанса связи хотел было продолжить сон, но интерес к судьбе товарищей взял верх, я ведь должен был руководить на этом маршруте. Вылез из палатки, а в лагере суета, все мечутся, нервно собираются. Узнал, что на 3Б несчастный случай. У Коли сломана нога. Не раздумывая, сказал, что иду на спасы. По дороге выяснилось, что куда идти знаем только Михалыч и я, а доктор Юля быстро идти не может. Михалыч галопом помчался спасать, а мы с Юлей неспеша потрусили. Я вел Юлю секретными тропами, и мы пришли ненамного позже остальных. Приготовились спускать по снежнику. Мимо прошел Шурик с перебинтованной кистью. Через бинты была видна запекшаяся кровь. Сам под наркозом. Пошутили, посмеялись. Затем прошла Марина. Сказала, что у Шурика там не рука, а месиво. Переживала очень. Спустились они со снежника и встали с теми, кто внизу ждал. Покричал на них злобно, чтобы резко спускались вниз, пока наркоз не перестал действовать.

Первой веревки, по которой спускали Колю, до первой станции не хватило. До нас докатывались окровавленные комки снега. Постоянно сверху летели камни, но все не в нашу сторону. Выдернули станцию из снега, подбежали выше… Спустив со снежника, ещё немного протянули по снегу и принялись вязать носилки. После я сбегал посмотреть, как лучше идти и где снег "держит". Понесли. У Коли постоянно капает кровь с пятки, но он не теряет присутствия духа, говорит, что с ним всё хорошо. А еще, похоже, сломана рука. Но сам он говорит, что ушиб сильный. Ближе к карману под плечом Шогенцукова к нам подошли спасатели с акьёй. Там же нас встретили Андрей с Лёшей, вернувшиеся с 2А, обильно напоили и приняли участие в спасах.

Где-то у кармана моя нога совсем вышла из строя, и нести я больше не мог. Взял рюкзак, и чтобы хоть как-то быть полезным собрал все неиспользуемые верёвки, потащил их вниз. Правда идти получалось едва ли быстрее, чем несли Колю. На райских ночёвках был сделан некий шалаш из ковриков, тента и палок. Туда уложили Колю. Шурик к тому времени уже ушел вниз. Тут же девчонками было приготовлено еды и питья на всех. Колю перевязали и понесли вниз. Я остался в лагере. Причём так вышло, что в окружении одних девушек.

После, на сеансах связи новости постоянно разнились. В результате мы узнали, что у Коли сломана нога и рука, что ему требуется операция, что его отправят самолётом в Минск. По поступающей информации, у Шурика то была сломана рука, то уже нет. Сообщали, что ему наложили гипс, потом сняли из-за того, что рука сильно опухла.

Через два дня вернулись те, кто помогал нести вниз Колю. Младшие разрядники с новичками, помня прошлогоднюю холодную и поздние возвращения с маршрутов ушли на стоянки под Кичкидар, чтобы сходить 2А и 2Б, а затем, на следующий день траверс Кичкидар-Юном и не заночевать по дороге. Марина, Валера и Денис пошли снова 3Б на Шогенцукова. В том числе и для того, чтобы преодолеть психологический барьер. В лагере остался я один.

Только проснулся - пришли немцы. Стали ходить туда-сюда, потом скучковались у ручья и принялись тараторить что-то. Ко мне подошёл их гид, спросил, знаю ли я что-нибудь про НС на Тю-Тю. Я сказал, что ничего толком не знаю. Затем товарищ гид ушёл развлекать немцев названиями местных вершин, а я принялся готовить что-нибудь поесть. Немцы ушли, пришёл Саша Ермолюгин. Говорит, под Кичкидаром вообще пекло, как на сковородке. И палаток на всех не хватает. Выдал я ему двушку однослойную, за которой он собственно и пришёл. Поговорили, поели макарон с сыром. Включили рацию послушать, что там, на связи будет. Андрюха вёл себя несдержанно и, видя, какую стенку предстоит пройти группе младших разрядников на 2Б, не преминул матерно выругаться. Тем временем постоянно кто-то ходил то туда, то сюда, интересовались, как там вверху и как туда лучше пройти. Важно рассказывали :). Потом ушёл Саша и пришли какие-то туристы, чтобы шумно поплескаться в ручье. А как ушли и они, пришли покорители пика Шогенцукова. Рассказывали всякое, по большей части плохое и в основном про маршрут. Ни одного контрольного тура не нашли. Подозреваю, он им не понравился. Интересно, где они там вообще ходили :).

На отшибе возникла какая-то палатка, но настолько скрытно, что заметил её я только утром. Люди будто бы и не жили в ней. Этакая палатка-призрак. Утром же вернулись и все остальные. Вторую гору не пошли, потому что поздно вернулись с 2Б. Михалыч говорит: я только потом вспомнил, как Немченко мне ещё в прошлом году рассказывал, что на эту двойку Порохня отправлял группы амбициозных разрядников, чтобы поумерить их пыл. Вечером пели песни, а из палатки на отшибе на нас постоянно поглядывали недовольные очи. Наверное, чёрный альпинист.

И вот, на следующий день намечался пик Шогенцукова по классике, 2Б.

Хорошо зная, что маршрут короткий и простой, я, уже совсем изнемогая от праздного безделья, решил присоединиться к покорителям. Без каких-либо проблем на подъеме приступили к спуску. Несмотря на то, что маршрут был зачётным для значков, спускаться в три такта последнему и прыгать через берг с нижней страховкой выпало почему-то мне :) Или, как вариант Косте. Но мы с ним кидали на пальцах и выпало мне. Пока спускался пару раз чуть не свалился. Но большое нежелание оказываться в берге победило. Порадовался, что спускался последним всё-таки я, и никого ниоткуда доставать не надо. На спуске с плеча нога снова заболела и моя скорость упала. Но несомненная победа придала уверенности в себе.

На следующий день новички с младшими разрядниками и Валерой отправились вниз с целью сходить чего-нибудь с чегетских ночёвок. Пришёл Шурик с опухшей зелёной рукой. Сказал, что перелома нет, только сильный ушиб. Вместе с ним Михалыч, Андрей, Марина, Полина, Денис и я отправились вверх покорять Джайлык. Пришли, поставили палатки, зачем-то порвали тент Колиной палатки. Или ветром, я так и не понял, как это произошло.

А на утро Андрей, Марина, Михалыч и я пошли на Джайлык. Шли бодро, но внезапно загремел гром и пошёл дождь. Сразу вспомнилось, что все молнии попадают в Джайлык. Подошли поближе к началу технической части маршрута и спрятались за камнями. Задувало жутким ветром, не переставало поливать дождём, посыпало градом. Стояли, ждали погоды, снимали оправдательное видео, что, мол, мы не трусы, но вообще-то в такую погоду ходить плохо. Не желая быть битыми молниями, пошли вниз. Тут мой юношеский максимализм проиграл в неравной схватке, хотя я и ненастойчиво, но предлагал восхождение продолжить. На морене стали раздеваться, а я что-то медленнее всех. А меня все давай подгонять. Я от волнения, снимая систему не удержался и, потеряв равновесие вступил в лужу. Вымазал полсистемы. Но ничего, собрались и мокрые до нитки вернулись к палаткам. Потом полдня сушились. Приняли решение выходить завтра на маршрут только после того, как погода устоится.

Назавтра погода устоялась только к десяти. Все смеялись, а мы взяли да и вышли. Дошли до ледника, стали одевать кошки, а я смотрю, что у меня как будто их и не было никогда. Михалыч, как самый здоровый помчался вниз, а я, постояв, стал думать. Помню, что не выкладывал ничего из рюкзака, а, стало быть, утром даже не заглядывал в него. Подумав ещё немного, сходил за кошками к тому месту, где мы вчера раздевались. Михалыч пришёл и принёс чужие кошки. Так мы потеряли минут сорок. Следом одолели уже знакомый путь и помчались выше. Тем временем вокруг летали облака, то и дело обволакивая нас. Дул пронизывающий ветер, от которого все начали мёрзнуть. Я оказался самым хитрым, потому что под спецовками у меня были поларовые перчатки. Ледобуры превратились в музыкальные игрушки: постоянно гудели и свистели от ветра. Слышно было только в одну сторону, причём хорошо. А в другую - совершенно ничего не слышно уже на расстоянии пяти метров. Старались без слов или если что-то неожиданное - знаками. В одном месте, на повороте сыпало небольшими лавинами. Было весело, хотя и немного холодно. Михалыч вообще порядком помёрз, у Марины только пальцы ног, а Андрюха не жаловался вроде :).

Работая в темпе вальса, к пяти были на перемычке. Но оттуда на вершину не пошли. Скалы были заметены снегом, до вершины и назад по ним часа три. А у нас светлого времени только четыре. Потому приступили к спуску. Где-то на середине меня настигла какая-то запоздалая горняшка и я предложил поделать самовывинт буров Михалычу, который, в прочем не отказался. Спустились с технической части, и пока собирались, сделали небольшой перекус: заточили вершинные сникерсы. Есть не хотелось совершенно, но отказываться от шоколадки было немыслимо :). К девяти были у палаток. И снова юношеский максимализм горевал о поражении. А ведь я уже настойчиво предлагал на вершину всё-таки сходить и спускаться по темноте. А на следующий день пошли вниз, в Уллу-тау, потому как по прогнозам погоды ещё долго не будет, да и уже из лагеря было видно достаточно, чтобы не идти на скальную 4Б.

Пришли и выяснилось, что наши никуда так и не сходили. А потом и вовсе все разъехались. Михалыч, Петя, Андрей, Саша Носов и неизвестная мне девушка в один из дней, когда непогода была не так ощутима пошли на перевал Койавган.

Шурик, не имея возможности куда-либо сходить из-за повреждённой руки, задумал осуществить свою давнишнюю мечту и взойти на Эльбрус. Вот только где Эльбрус, а где мы? Михалыч был против, потому как случись что, мы бы хлебнули горя из ведра. Однако, долго колебаясь, Шурик всё же решился, не смотря ни на что отправиться в это авантюрное путешествие.

А потом Петя, Андрей и я пошли на Адырсу. Прямо вот так из лагеря взяли и пошли. Михалыч повёл разрядников на ночёвки у рыжих скал с целью сводить их на Химик и Адырсу, а мы как были, так прямо и пошли. После дня путешествия встали на ночёвки на леднике. Погода отличная. Поставили палатку. Повсюду вокруг катятся камнепады. От палатки далеко, конечно, но если сидеть внутри, то так не кажется.

Приготовили харчи, покушали. На завтра был запланирован радиальный выход назад по ходу движения с целью посещения контрольного тура. Решили, что идти туда надо вдвоём, пока третий будет собирать бивуак. Кинули на пальцах, и сидеть выпало мне. Прикинули, что радиалка займёт часов 5-6, и что можно будет ещё успеть взойти на вершину и спуститься вниз до ночи. Решили так и поступить, после чего улеглись спать. Утром поднялись, приготовил харч. Поели. Я улёгся спать, пока они там будут шататься. Товарищи, проходя над палаткой по гребню, крикнули "Антон лови!" и спустили камнепад на другую сторону гребня. "Антон лови!" я не слышал, и без этого чуть спальник не испачкал, хоть и разрядник. Но потом, поняв, что ещё жив, продолжил сон. Вернулись товарищи неожиданно быстро. И тут же нас накрыло непогодой. Предлагал идти на штурм в непогоду, но дурных, слава богу не оказалось. Загремел гром, засверкали молнии. Стали обсуждать, попадёт ли в нас. Тем временем считали разницу между вспышкой света и громом. В какой-то момент гром начал раскатываться одновременно со вспышкой. Прикинули, что у нас полная палатка железок. Решили, что если они начнут гудеть - будем прыгать вниз на выкат ледника. Но ничего не загудело, непогода начала продвигаться дальше, а мы стали играть в города. Когда надоело и это, легли спать. К вечеру снова распогодилось, но идти куда-либо было уже поздно. Кроме того, кулуар по которому нам надо было подниматься, постоянно простреливался. Петя заметил, что тут едва ловит мегафон. Залезли на пупырь, а там и вовсе хорошо берёт. Связались с цивилизацией. Погода наладилась окончательно. Предлагал, хоть уже и вечерело, идти на штурм вершины. Мол тут по описанию недалеко вроде. И снова коллектив оказался крепче моей дурости и все мы остались живы. Ещё раз поев, легли спать. А на утро собрались и двинули наверх.

Казалось до вершины рукой подать. Однако кулуар оказался длиннее, чем казалось. Сверху дул ветер, а идти нам было ещё неприлично много. Кинули бивуачные шмотки и один рюкзак да пошли наверх. Надо было преодолеть 18-ти метровую стенку предвершинной башни. Сперва я думал лезть её без рюкзака. Потом подумал и решил, что в принципе могу пролезть её с пустым рюкзаком, для чего выложил из него всё, кроме вещей в клапане и кошек. Взял 8 оттяжек и набор закладок, не чуя подвоха, засобирался лезть вверх. Но тут мне сверху добавили три набора френд и ещё закладок. На вопрос, зачем мне столько услышал в ответ: ну зря, что ли тащили. Так и полез. Из всего разнообразия использовал целые три френды, две закладки и ещё три оттяжки вщёлкнул в забитые предыдущими группами крючья. В момент, где надо вылезти из-под какого-то нависания, даже ноги затряслись. Тяжко было столько добра на себе тянуть, ну и верёвка традиционно продёргиваться не желала. Впрочем, закрепил перила, и все поднялись. Только мы начали вытягивать верёвку, как из-за перегиба показалась группа Михалыча. Решив, что по перилам им будет скучно, верёвку им оставлять не стали. Взобрались на вершину, пофоткались, поели шоколада, да полезли вниз. По дороге встретили, наконец, своих. Рассказали, как лучше подняться, спустились, на этот раз, оставив верёвку не родёрнутой и принялись ждать, готовить чай и разбирать вещи. А как дождались, пошли вниз. На удивление Михалыч не очень-то помнил, где они несколько часов назад поднимались. Я бодро кричал: "Кто пустил этого усатого вперёд?". Михалыч вроде бы не сильно обижался :). Постоянно путаясь, нашли дорогу домой и спустились. Полные счастья, что, наконец, оказались внизу! Там нас ждал Шурик с новостью о покорении Эльбруса. На следующий день хотели 4Б идти, но времени было впритык, а сил не было вовсе. Михалыч с Мариной вышли, конечно, но сходили только на экскурсию на перевал Грановского. Так мы и пошли в лагерь. Весь день прошёл в заботах, а вся ночь в выворачивании содержимого желудков. Отравились чем-то, причём все вместе.

Утром, всё ещё мутные, весело прокатились до Пятигорска, ни разу так и не опозорившись. Хотя ехали зелёные :). По дороге забрали из больницы Колю, хотя и думали, что он уже улетел в Минск. А потом сели в поезд и приехали домой.